Презюмируется что лицо являлось контролирующим если оно

Энциклопедия решений. Презумпции, при наличии которых лицо признается контролирующим лицом должника

Презумпции, при наличии которых лицо признается контролирующим лицом должника

Речь идет о следующих ситуациях:

1) Лицо являлось руководителем должника или управляющей организации должника, членом исполнительного органа должника, ликвидатором должника, членом ликвидационной комиссии (пп. 1 п. 4 ст. 61.10 Закона о банкротстве).

Если лицо являлось номинальным руководителем должника само по себе это не может служить основанием для освобождения его от ответственности (п. 6 Постановления N 53).

Однако, как свидетельствует практика, если лицо являлось руководителем должника незначительное время, то суд с учетом конкретных обстоятельств может не признать его контролирующим лицом должника, например, такое лицо не принимало ключевых решений, не являлось распорядителем финансовых потоков должника и не осуществляло хозяйственную деятельность должника, ему не выплачивалась заработная плата, документы по оформлению с ним трудовых отношений как с директором не оформлялись (постановление Третьего ААС от 19.10.2018 N 03АП-4755/18).

2) Лицо имело право самостоятельно либо совместно с заинтересованными лицами распоряжаться 50% и более голосующих акций АО, или более чем половиной долей уставного капитала общества с ограниченной (дополнительной) ответственностью, или более чем половиной голосов в общем собрании участников юридического лица либо имело право назначать (избирать) руководителя должника (пп. 2 п. 4 ст. 61.10 Закона о банкротстве).

Внимание

Из буквального толкования следует, что данная презумпция не действует в отношении лица, доля участия которого составляет в уставном капитале ООО ровно 50% (постановление АС Московского округа от 10.10.2018 N Ф05-19062/16).

3) Лицо извлекало выгоду из незаконного или недобросовестного поведения лиц, указанных в п. 1 ст. 53.1 ГК РФ, в частности, из поведения руководителя должника (пп. 3 п. 4 ст. 61.10 Закона о банкротстве).

В соответствии с этим правилом контролирующим может быть признано лицо, извлекшее существенную (относительно масштабов деятельности должника) выгоду в виде увеличения (сбережения) активов, которая не могла бы образоваться, если бы действия руководителя должника соответствовали закону, в том числе принципу добросовестности (абз. второй п. 7 Постановления N 53).

В частности, предполагается, что контролирующим должника является третье лицо, которое получило существенный актив должника (в том числе по цепочке последовательных сделок), выбывший из владения последнего по сделке, совершенной руководителем должника в ущерб интересам возглавляемой организации и ее кредиторов (например, на заведомо невыгодных для должника условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом («фирмой-однодневкой» и т.п.) либо с использованием документооборота, не отражающего реальные хозяйственные операции и т.д.) (см., например, постановление АС Московского округа от 10.06.2019 N Ф05-19328/15). Опровергая названную презумпцию, привлекаемое к ответственности лицо вправе доказать свою добросовестность, подтвердив, в частности, возмездное приобретение актива должника на условиях, на которых в сравнимых обстоятельствах обычно совершаются аналогичные сделки (абз. третий п. 7 Постановления N 53).

Также предполагается, что является контролирующим выгодоприобретатель, извлекший существенные преимущества из такой системы организации предпринимательской деятельности, которая направлена на перераспределение (в том числе посредством недостоверного документооборота) совокупного дохода, получаемого от осуществления данной деятельности лицами, объединенными общим интересом (например, единым производственным и (или) сбытовым циклом), в пользу ряда этих лиц с одновременным аккумулированием на стороне должника основной долговой нагрузки. В этом случае для опровержения презумпции выгодоприобретатель должен доказать, что его операции, приносящие доход, отражены в соответствии с их действительным экономическим смыслом, а полученная им выгода обусловлена разумными экономическими причинами (абз. четвертый п. 7 Постановления N 53).

*(1) Для целей установления контролирующего лица используется 3-летний период, предшествующий возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом.

Источник

Презюмируется что лицо являлось контролирующим если оно

(введена Федеральным законом от 29.07.2017 N 266-ФЗ)

1. Если иное не предусмотрено настоящим Федеральным законом, в целях настоящего Федерального закона под контролирующим должника лицом понимается физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий.

2. Возможность определять действия должника может достигаться:

1) в силу нахождения с должником (руководителем или членами органов управления должника) в отношениях родства или свойства, должностного положения;

2) в силу наличия полномочий совершать сделки от имени должника, основанных на доверенности, нормативном правовом акте либо ином специальном полномочии;

3) в силу должностного положения (в частности, замещения должности главного бухгалтера, финансового директора должника либо лиц, указанных в подпункте 2 пункта 4 настоящей статьи, а также иной должности, предоставляющей возможность определять действия должника);

4) иным образом, в том числе путем принуждения руководителя или членов органов управления должника либо оказания определяющего влияния на руководителя или членов органов управления должника иным образом.

3. Сокрытие должником, и (или) контролирующим должника лицом, и (или) иными заинтересованными по отношению к ним лицами признаков неплатежеспособности и (или) недостаточности имущества не влияет на определение даты возникновения признаков банкротства для целей применения пункта 1 настоящей статьи.

4. Пока не доказано иное, предполагается, что лицо являлось контролирующим должника лицом, если это лицо:

1) являлось руководителем должника или управляющей организации должника, членом исполнительного органа должника, ликвидатором должника, членом ликвидационной комиссии;

2) имело право самостоятельно либо совместно с заинтересованными лицами распоряжаться пятьюдесятью и более процентами голосующих акций акционерного общества, или более чем половиной долей уставного капитала общества с ограниченной (дополнительной) ответственностью, или более чем половиной голосов в общем собрании участников юридического лица либо имело право назначать (избирать) руководителя должника;

3) извлекало выгоду из незаконного или недобросовестного поведения лиц, указанных в пункте 1 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации.

5. Арбитражный суд может признать лицо контролирующим должника лицом по иным основаниям.

6. К контролирующим должника лицам не могут быть отнесены лица, если такое отнесение связано исключительно с прямым владением менее чем десятью процентами уставного капитала юридического лица и получением обычного дохода, связанного с этим владением.

Источник

Конечный бенефициар как контролирующее должника лицо

Раскрывая понятие контролирующего лица, Закон о банкротстве содержит различные презумпции, имеющие целью упростить процесс доказывания факта контроля со стороны лиц, привлекаемых к ответственности. Одной из таких презумпций является «презумпция выгодоприобретателя».

«Презумпция выгодоприобретателя» содержится в пп. 3 п. 4 ст. 61.10 Закона о банкротстве и гласит: «Лицо предполагается контролирующим, если оно извлекало выгоду из незаконного или недобросовестного поведения лиц, указанных в пункте 1 статьи 53.1 ГК РФ».

Указанная презумпция очень обширна по своему содержанию. Так, из нее следует, что к ответственности возможно привлечь любое лицо, которое извлекает выгоду из незаконного или недобросовестного поведения менеджмента компании (вне зависимости от наличия формально-юридических связей).

Постановление Пленума № 53 содержит разъяснения относительно применения данной презумпции.

Так, «презумпция выгодоприобретателя» может быть применима в случае, если бенефициар извлек существенную выгоду в виде увеличения (сбережения) активов, которая не смогла бы образоваться, если действия менеджмента соответствовали закону, а также принципу добросовестности.

В Постановлении Пленума № 53 приводятся примеры, в которых возможно действие «презумпции выгодоприобретателя»:

Кроме того, ценны разъяснения ФНС России относительно применения данной нормы[1].

В Письме ФНС России разбирается с основаниями введения «презумпции выгодоприобретателя» законодателем. Налоговый орган приходит к выводу, что ситуация, когда должник осуществляет свою деятельность с систематическим убытком для себя, но с выгодой для другого лица, не принимая никаких действий по изменению бизнес-модели, противоречит самому понятию предпринимательской деятельности. А значит, добросовестный участник гражданского оборота таким образом вести себя не должен.

В частности, бенефициар может извлекать выгоду из бизнес-модели, которая построена на основе принципа распределения на рисковые (центры убытков) и безрисковые (центры прибылей) части. При возникновении проблем с центром убытков, такую компанию можно обанкротить, а имеющиеся активы сохранить на центрах прибыли.

В настоящее время отсутствует судебная практика по применению пп. 3 п. 4 ст. 61.10 Закона о банкротстве. Однако бенефициарные владельцы бизнеса привлекались к субсидиарной ответственности.

Так, в рассмотренном Верховном Суде РФ деле к ответственности был привлечен участник компании, которая, в свою очередь, являлась мажоритарным участником должника[2].

Судом было сформулировано понятие «конечного бенефициара», а также определен примерный перечень доказательств, с помощью которых можно доказать контроль такого лица над должником. В частности, о контроле над должником со стороны бенефициара могут свидетельствовать следующие обстоятельства:

В громком деле о банкротстве ООО «Дальняя степь» конечные бенефициары также были привлечены к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.

Верховный Суд РФ указал, что аффилированность лиц может подтверждаться не только наличием формально-юридических связей, но и фактической аффилированность «в ситуации, когда путем сложного и непрозрачного структурирования корпоративных связей (в том числе с использованием оффшорных организаций) или иным способом скрывается информация, отражающая объективное положение дел по вопросу осуществления контроля над должником»[3].

При этом лицо, которое получило прямо или косвенно выгоду, предполагается инициатором недобросовестного поведения, которое было необходимо для получения выгоды. При опровержении данного обстоятельства лицо должно экономически обосновать получение выгоды.

Ждем дальнейшего развития судебной практики по вопросу привлечения конечных бенефициаров к субсидиарной ответственности.

[1] Письмо ФНС России от 16.08.2017 № СА-4-18/16148@ «О применении налоговыми органами положений главы III.2 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ»

[2] Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 15.02.2018 № 302-ЭС14-1472(4,5,7) по делу № А33-1677/2013

[3] Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 06.08.2018 года № 308-ЭС17-6757 (2, 3) по делу № А22-941/2006

Источник

Презюмируется что лицо являлось контролирующим если оно

Контролирующее должника лицо

3. По общему правилу, необходимым условием отнесения лица к числу контролирующих должника является наличие у него фактической возможности давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия (пункт 3 статьи 53.1 ГК РФ, пункт 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве).

Осуществление фактического контроля над должником возможно вне зависимости от наличия (отсутствия) формально-юридических признаков аффилированности (через родство или свойство с лицами, входящими в состав органов должника, прямое или опосредованное участие в капитале либо в управлении и т.п.). Суд устанавливает степень вовлеченности лица, привлекаемого к субсидиарной ответственности, в процесс управления должником, проверяя, насколько значительным было его влияние на принятие существенных деловых решений относительно деятельности должника.

Если сделки, изменившие экономическую и (или) юридическую судьбу должника, заключены под влиянием лица, определившего существенные условия этих сделок, такое лицо подлежит признанию контролирующим должника.

5. Само по себе участие в органах должника не свидетельствует о наличии статуса контролирующего его лица. Исключение из этого правила закреплено в подпунктах 1 и 2 пункта 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве, установивших круг лиц, в отношении которых действует опровержимая презумпция того, что именно они определяли действия должника.

В соответствии с подпунктом 2 пункта 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве предполагается, что участник корпорации, учредитель унитарной организации является контролирующим лицом, если он и аффилированные с ним лица (в частности, статья 53.2 ГК РФ, статья 9 Федерального закона от 26 июля 2006 г. N 135-ФЗ «О защите конкуренции», статья 4 Закона РСФСР от 22 марта 1991 г. N 948-1 «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках») вправе распоряжаться 50 и более процентами голосующих акций (долей, паев) должника, либо имеют в совокупности 50 и более процентов голосов при принятии решений общим собранием, либо если их голосов достаточно для назначения (избрания) руководителя должника. Презюмируется, что лицо, отвечающее одному из указанных критериев, признается контролирующим наряду с аффилированными с ним лицами.

В этом случае, по общему правилу, номинальный и фактический руководители несут субсидиарную ответственность, предусмотренную статьями 61.11 и 61.12 Закона о банкротстве, а также ответственность, указанную в статье 61.20 Закона о банкротстве, солидарно (абзац первый статьи 1080 ГК РФ, пункт 8 статьи 61.11, абзац второй пункта 1 статьи 61.12 Закона о банкротстве).

Вместе с тем в силу специального регулирования (пункт 9 статьи 61.11 Закона о банкротстве) размер субсидиарной ответственности номинального руководителя может быть уменьшен, если благодаря раскрытой им информации, недоступной независимым участникам оборота, были установлены фактический руководитель и (или) имущество должника либо фактического руководителя, скрывавшееся ими, за счет которого могут быть удовлетворены требования кредиторов.

Рассматривая вопрос об уменьшении размера субсидиарной ответственности номинального руководителя, суд учитывает, насколько его действия по раскрытию информации способствовали восстановлению нарушенных прав кредиторов и компенсации их имущественных потерь (пункт 1 статьи 1064 ГК РФ).

В случае уменьшения размера субсидиарной ответственности номинального руководителя фактический руководитель несет субсидиарную ответственность в полном объеме. В той части, в которой ответственность номинального руководителя не была уменьшена, он отвечает солидарно с фактическим руководителем (пункт 1 статьи 1064, абзац первый статьи 1080 ГК РФ).

Приведенные разъяснения об уменьшении размера субсидиарной ответственности номинального руководителя распространяются как на случаи привлечения к ответственности за неподачу (несвоевременную подачу) должником заявления о собственном банкротстве, так и на случаи привлечения к ответственности за невозможность полного погашения требований кредиторов (пункт 1 статьи 6 ГК РФ, пункт 9 статьи 61.11 Закона о банкротстве).

Таким же образом должны решаться вопросы, связанные с наличием статуса контролирующего лица у номинальных и фактических членов органов должника (в том числе участников корпораций, учредителей унитарных организаций), ликвидаторов и членов ликвидационных комиссий, а также вопросы, касающиеся привлечения их к субсидиарной ответственности (пункт 1 статьи 6 ГК РФ, пункт 9 статьи 61.11 Закона о банкротстве).

7. Предполагается, что лицо, которое извлекло выгоду из незаконного, в том числе недобросовестного, поведения руководителя должника является контролирующим (подпункт 3 пункта 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве).

В соответствии с этим правилом контролирующим может быть признано лицо, извлекшее существенную (относительно масштабов деятельности должника) выгоду в виде увеличения (сбережения) активов, которая не могла бы образоваться, если бы действия руководителя должника соответствовали закону, в том числе принципу добросовестности.

Так, в частности, предполагается, что контролирующим должника является третье лицо, которое получило существенный актив должника (в том числе по цепочке последовательных сделок), выбывший из владения последнего по сделке, совершенной руководителем должника в ущерб интересам возглавляемой организации и ее кредиторов (например, на заведомо невыгодных для должника условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом («фирмой-однодневкой» и т.п.) либо с использованием документооборота, не отражающего реальные хозяйственные операции, и т.д.). Опровергая названную презумпцию, привлекаемое к ответственности лицо вправе доказать свою добросовестность, подтвердив, в частности, возмездное приобретение актива должника на условиях, на которых в сравнимых обстоятельствах обычно совершаются аналогичные сделки.

Также предполагается, что является контролирующим выгодоприобретатель, извлекший существенные преимущества из такой системы организации предпринимательской деятельности, которая направлена на перераспределение (в том числе посредством недостоверного документооборота), совокупного дохода, получаемого от осуществления данной деятельности лицами, объединенными общим интересом (например, единым производственным и (или) сбытовым циклом), в пользу ряда этих лиц с одновременным аккумулированием на стороне должника основной долговой нагрузки. В этом случае для опровержения презумпции выгодоприобретатель должен доказать, что его операции, приносящие доход, отражены в соответствии с их действительным экономическим смыслом, а полученная им выгода обусловлена разумными экономическими причинами.

Приведенный перечень примеров не является исчерпывающим.

Источник

Правовые презумпции при привлечении к субсидиарной ответственности

Правовые презумпции при привлечении к субсидиарной ответственности

Презумпция играют огромную роль при распределении бремени доказывания и при определении, какие признаки необходимо доказывать заявителю, а какие должен доказывать ответчик. О.С. Иоффе писал, что «презумпция возлагает на сторону бремя доказывания именно тех обстоятельств, которые ей в первую очередь могут быть известны»[1].

В Законе о банкротстве предусмотрен ряд правовых презумпций относительно статуса контролирующего должника лица (ст. 61.10), привлечения к субсидиарной ответственности за невозможность полного погашения требований кредиторов (ст. 61.11), за неподачу (несвоевременную подачу) заявления должника (ст. 61.12)[2].

Презумпции облегчают процесс доказывания заявителем обстоятельств, входящих в предмет доказывания по основаниям привлечения к субсидиарной ответственности.

Согласно ФНС России от 16.08.2017 N СА-4-18/16148@ «О применении налоговыми органами положений главы III.2 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ» все презумпции, предусмотренные пунктом 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, предназначены для облегчения доказывания одного основания привлечения к субсидиарной ответственности, то есть для прямого вывода о том, что именно действия (бездействие) КДЛ повлекли невозможность полного погашения требований кредиторов.

Однако, данные правовые презумпции появились не так давно. Заявителям было крайне тяжело доказать всю совокупность обстоятельств, входящих в предмет доказывания по общегражданской ответственности, а именно:

Только Федеральным закон от 28.06.2013 N 134-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части противодействия незаконным финансовым операциям» были внесены правовые презумпции в п. 4 ст. 10 Закона о банкротстве в следующей формулировке:

Пока не доказано иное, предполагается, что должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц при наличии одного из следующих обстоятельств:

причинен вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 настоящего Федерального закона;

документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы.

Данной редакцией закона были введены презумпции причинной связи между деянием контролирующих лиц и банкротством должника, а также вины контролирующего должника лица. Следовательно, бремя опровержения наличия причинно-следственной связи и вины стало возлагаться на привлекаемое лицо.

В предшествующих редакциях Закона о банкротстве была сформулирована норма о привлечении к субсидиарной ответственности при доказанности заявителем факта вины и причинно-следственной связи. Процент удовлетворительных решений был крайне низок, ввиду сложности доказывания заявителем всей совокупности обстоятельств.

Установленные презумпции являются опровержимыми, что означает следующее: при обращении в суд с заявлением о привлечении руководителя должника к субсидиарной ответственности в порядке пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве указанные обстоятельства не должны доказываться конкурсным управляющим/кредитором (они предполагаются), но они могут быть опровергнуты соответствующими доказательствами и обоснованиями ответчиком, то есть тем лицом, которое привлекается к субсидиарной ответственности.

Таким образом, Закон о банкротстве однозначно указывает на то, что в случае совершения сделок, причинивших вред кредиторам / непередаче документов вина контролирующего лица и причинно-следственная связь презюмируется.

Аналогичная ответственность контролирующего должника лица была установлена редакцией ФЗ от 29.07.2017 N 266-ФЗ (п. 2 ст. 61.11, ст. 61.12 Закона о банкротстве).

Согласно п.19 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 №53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» при доказанности обстоятельств, составляющих основания опровержимых презумпций доведения до банкротства, закрепленные в пункте 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, предполагается, что именно действия (бездействие) контролирующего лица явились необходимой причиной объективного банкротства.

Презумпция в отношении статуса контролирующего должника лица была введена только Федеральным законом от 29.07.2017 N 266-ФЗ.

До 29.07.2017 г. в ст. 2 Закона о банкротстве был определён термин «контролирующее должника лицо», перечислены частные случаи, в которых контролирующим должника лицом могут быть признаны члены ликвидационной комиссии, лицо, которое в силу полномочия, основанного на доверенности, нормативном правовом акте, специального полномочия могло совершать сделки от имени должника, лицо, которое имело право распоряжаться пятьюдесятью и более процентами голосующих акций акционерного общества или более чем половиной долей уставного капитала общества с ограниченной (дополнительной) ответственностью, руководитель должника.

Согласно п. 4 ст. 61.10 Закона о банкротстве в редакции от 29.07.2017 г. пока не доказано иное, предполагается, что лицо являлось контролирующим должника лицом, если это лицо:

1) являлось руководителем должника или управляющей организации должника, членом исполнительного органа должника, ликвидатором должника, членом ликвидационной комиссии;

2) имело право самостоятельно либо совместно с заинтересованными лицами распоряжаться пятьюдесятью и более процентами голосующих акций акционерного общества, или более чем половиной долей уставного капитала общества с ограниченной (дополнительной) ответственностью, или более чем половиной голосов в общем собрании участников юридического лица либо имело право назначать (избирать) руководителя должника;

3) извлекало выгоду из незаконного или недобросовестного поведения лиц, указанных в пункте 1 статьи 53.1 ГК РФ.

Опровержение наличия статуса контролирующего должника лица возлагается на ответчика по делу.

Интересно обратить внимание на пп.2 нормы где указано, что презумпция в отношении обществ с ограниченной ответственности применяется при обладании 50 и более процентами. Однако, в судебной практике суды применяют данному презумпцию и к учредителям с долей равной 50%.

Правовые презумпции были введены законодателем для упрощения доказывания заявителем оснований привлечения к субсидиарной ответственности. В целях сохранения баланса интересов сторон вводимые законодателем правовые презумпции постоянно развиваются и видоизменяются.

Нормативно-правовые акты:

Список используемой литературы:

[1] Иоффе О.С. Ответственность по советскому гражданскому праву. Л., 1955.

[2] Федеральный закон от 26.10.2002 N 127-ФЗ (ред. от 03.07.2019) «О несостоятельности (банкротстве)» (с изм. и доп., вступ. в силу с 03.07.2019);

Источник