памятник французам на бородинском поле
Место командного пункта Наполеона. Памятник «Мертвым Великой армии»
С командного пункта император Наполеон Бонапарт руководил своими войсками в день Бородинского сражения. Если посмотреть с этого места на восток, в сторону позиций русской армии, то невольно возникает вопрос: что же император французов мог видеть отсюда?
За прошедшие два столетия ландшафт поля сражения, конечно же, изменился. Разрослись леса, возникли заросли и перелески. В 1812 году местность, где разыгралось одно из величайших сражений XIX века, была более открытой. Это хорошо видно на большом макете поля сражения, который экспонируется в главной экспозиции музея-заповедника «Славься ввек, Бородино!». С этого места Наполеон наблюдал не только за ходом боя за Семёновские (или Багратионовы) флеши, но и за атаками на Батарею Раевского в центре поля. Отсюда были видны и главки церкви в селе Бородино. 100 лет спустя после сражения правительство Франции просит разрешения русского правительства поставить на месте командного пункта Наполеона памятник всем французским воинам, погибшим в сражении. Памятник «Павшим Великой армии» был изготовлен во Франции по проекту известного архитектора и скульптора Бесвильва́льда на средства, собранные по подписке среди населения Французской республики. Гранитные блоки монумента перевозили морским путем в Петербург, а затем по железной дороге собирались доставить в Бородино. Но, по воле случая, пароход, перевозивший памятник, затонул во время шторма в Северном море. В августе 1912 года все же состоялось открытие временного памятника, наскоро изготовленного из дерева и облицованного гипсом, тонированным под серый гранит. Год спустя, в 1913 году, временный памятник был заменен на вновь изготовленный, из воге́зского гранита. Его доставили из Франции в Бородино по железной дороге.
По следам Наполеона: Бородинское поле. Часть 1.
Утро, все небо затянуто тучами, дождик моросит, и дует холодный ветер. Короче, погода для прогулок просто огонь. Выезжаем из Вязьмы. Если накануне были раздумья — а не свернуть ли в Хмелиту, то утром сомнения испарились — погода явно не для прогулок по Хмелите. Но вот доехать до Бородинского поля надо. Оно входит в одно из трех великих ратных полей России. На Прохоровском поле и Куликовском поле мы уже были, так что остался завершающий штрих.
По дороге обгоняем тучу — дождь идет за нами по пятам. Вот так и въезжаем в Московскую область. Помимо странного хобби — переливания рек, я еще коллекционирую фото Марыси с названиями населенных пунктов и областей. И вот оно горе — единственная встреченная нами стела «Вязьма» оказалась недоступна для фотосессии — она была просто за забором, и возможности остановиться там не было (( Второе огорчение — приличная вывеска «Смоленская область» оказалась на встречной стороне автомагистрали ((. Хоть вывеска «Московская область» оказалась доступна.
Спокойно движемся к Бородино, как вдруг впереди я замечаю часовенку около дороги (в лучших традициях — со стороны встречной полосы). И тут сюрприз — вывеска «Исток Москва-реки». Ааааааа, да нам же срочно надо туда. А тут магистраль и разделительный забор! Завхоз на заднем сиденье волнуется, она тоже за то, что нам срочно надо к истоку. Хорошо хоть ближайший разрыв оказался не так далеко. Разворачиваемся прямо перед постом ДПС и возвращаемся назад.
Забегая вперед — когда мы остановились, на парковке была только одна машина кроме нас. Но стоило нам припарковаться — сразу понаехала куча людей. Как будто мы притягиваем туристов ))
Идем к часовне искать исток. Место болотистое, вода кругом. Мы с Завхозом бродим вокруг часовни, пытаясь понять — откуда же вытекает Москва-река. И вдруг совершенно случайно поднимаем глаза вверх и видим, что внутри часовни стоит каменный куб, из которого, собственно, и стекает Москва-река. Вот такое необычное решение. К сожалению, Оки у нас уже не осталось (все вылили в Днепр, но теперь про запас буду возить с собой). Но Москву-реку мы набрали и увезли ее к истоку Оки.
Вообще исток сделан интересно. Есть удобный карман-парковка. А я рядом обустроено несколько беседок для компаний различной величины, чтобы можно было остановиться поесть. И даже есть относительно цивильный WC. А еще много деревянных фигур. Вот такой лесничий наблюдает за порядком.
А вот Маша нашла Мэдвэда ))
Подурачились и поехали назад в сторону Смоленской области разворачиваться. Тут я приободрилась — все таки фото с вывеской «Смоленская область» у меня будет ))
Нашли место для разворота, и вот опять мы держим путь на Бородино практически по следам Наполеона — по старой Сомленской дороге. После поворота с трассы в нужном направлении мы встречаем Успенский Колоцкий женский монастырь. Мы еще полны энтузиазма и бодрости, поэтому останавливаемся и идем осматривать монастырь. Штурман в шортах, поэтому решил остаться за пределами стен обители. А мы идем внутрь, привлеченные историей.
Монастырь основан в 1413 году. По легенде в этих местах бедный крестьянин Лука нашел икону Богородицы. Эту икону он принес домой, где произошло чудесное исцеление больного. Привлеченные этим известием односельчане стали стекаться к Луке. Воодушевленный этим Лука пошел с иконой к Можайску, где его Крестным ходом встретил князь Андрей Дмитриевич Можайский. Увидев такой прием, Лука направился к Москве, где его встретил митрополит Фотий. Во время шествия с иконой Лука собрал деньги, на которые в родном селе возвел Успенский собор.
Себя Лука тоже не забыл и возвел себе богатые каменные хоромы, где стал жить как князь. Но, очевидно, кара за такой образ жизни не замедлила настигнуть Луку (это в наши времена такого не случается) — однажды ловчий князя Андрея Дмитриевича Можайского поймал огромного злого медведя и в деревянном ларе вез его в Можайск мимо двор Луки. Увидев это, он приказал медведя выпустить. Ну а в благодарность медведь сильно покалечил Луку. Думая, что находится при смерти, крестьянин раскаялся и попросил князя Можайского распорядиться его имуществом, и Андрей Дмитриевич велел поставить в селе монастырь, куда поместил Колоцкую икону. Возможно, благодаря такому деянию, Лука выздоровел. И в последующем именно он стал первым насельником нового монастыря.
В XV-XVI веках обитель росла и расширялась. А вот в Смутное время его разорили поляки, которые разрушили два больших каменных храма, а богослужения долгое время совершались в маленькой церкви под колокольней. Монастырь начали восстанавливать в 1620-х годах, но размах уже был не тот. Во второй половине XVIII века Успенский храм был перестроен и уже сильно отличался от того здания, которое было возведено при Луке.
Во время войны 1812 года обитель оказалась в центре военных действий. Перед Бородинской битвой М.И. Кутузов осматривал с этой колокольни поле будущего сражения: к полудню 21 августа здесь сосредоточились главные силы русской армии, расположился штаб. Именно здесь первоначально и предполагалось провести решающую битву. Однако 22 августа Кутузов принял решение отступить к Бородину, находя эту позицию более удачной.
24 августа у монастырских стен русский арьергард встретился с наступающими французами. В этом сражении был смертельно ранен генерал-майор Войска Донского И. К. Краснов. В тот же день около стен монастыря вступил в командование партизанским отрядом Денис Давыдов.
После того, как французы заняли обитель, здесь останавливался Наполеон, который также поднимался на монастырскую колокольню (весьма популярное место). Некоторое время в монастыре располагался французский госпиталь, а после отступления обитель была разграблена и сожжена. Разумеется, после окончания войны монастырь был восстановлен.
А вот в советское время монастырь упразднили, и после революции здесь разместили коммуну бедноты. При этом разрушили крепостные стены и все башни, кроме одной. Монахов арестовали и расстреляли. Успенский храм до 1934 функционировал как приходская церковь, а потом здесь разместили школа-интернат для глухонемых детей. Оригинал Колоцкой иконы благополучно утерялся в 70-х годах, остались лишь несколько поздних списков. Восстановили монастырь в 1990 году, но уже как женский.
Внутрь мы зашли беспрепятственно. И вот увидели ту самую, уцелевшую старинную башню. Вокруг никого не было, поэтому мы пошли ее сфотографировать, но не дошли. С криками «Куда вы пошли! Там нельзя ходить!» (хотя нигде это не указано и никого вокруг не было) выбежала монахиня. Отругала нас и сказала, что ходить можно только с церковь. Ну в церковь так в церковь. Мой завхоз зашла свечки поставить, а я осталась фотографировать монастырь. Кстати, помимо церковной утвари, там и магнитики продаются.
Распрощались с монастырем и вот мы на подъезде к Бородино. Первой нашей остановке стал Шевардинский редут. И вот он первый сюрприз. Поле? Нееее. Бородино это не поле, это огромнейшая территория, включающая несколько деревень. И вот это все нам надо осмотреть?
Первое — памятник Мертвым Великой армии. Несмотря не на что, армия французов действительно была великой армией. Кстати, французы не считают, что они проиграли Бородинскую битву.
Вот здесь располагался командный пункт Наполеона.Именно отсюда он руководил своими войсками в день Бородинского сражения. Сейчас сложно представить, но в 1812 здесь было более открытое место и действительно хорошо просматривалось поле битвы.
100 лет спустя после Бородинской битвы правительство Франции попросило разрешения у России установить памятник павшим воинам на месте командного пункта Наполеона. Памятник изготовили во Франции по проекту известного скульптора Бесвильвальда на средства, собранные жителями Французской республики. Памятник морем должны были доставить в Петербург, а уже оттуда по железной дороге к месту установки. Но пароход, перевозивший памятник затонул во время шторма. В 1912 году памятник все же открыли, но временный, сделанный на скорую руку из дерева и гипса. В 1913 году гранитный памятник, вновь созданный французами, доставили в Россию. Но уже по железной дороге.
Рядом с памятником находится Шевардинский редут. 24 августа (5 сентября) 1812 года накануне Бородинского сражения здесь произошёл бой между русскими и наполеоновскими войсками. В битве под селом Шевардино была ранена Надежда Андреевна Дурова (1783—1866) — первая русская женщина-офицер, участница Отечественной войны 1812 года, ординарец М. И. Кутузова, единственная женщина, награждённая Георгиевским крестом, за героизм и храбрость, проявленные в боях.
3 сентября русские войска подошли к Бородино, где планировалось дать решающее сражение. На правом фланге были воздвигнуты Масловские флэши, а вот на левом фланге достроить Шевардинский редут русские не успели. Утром 4 сентября Михаил Илларионович принял решение оттянуть левый фланг армии на холмы к деревне Семеновское, а недостроенный Шевардинский редут удерживать как передовой опорный пункт. Утром 5 сентября войска Петра Коновицына встретили французов около Колоцкого монастыря и после нескольких часов боя, узнав об обходном движении французов, он отступил к Шевардинскому редуту на соединение с Горчаковым.
Под командованием Горчакова находилось 8 тысяч пехоты и 4 тысячи кавалерии и 36 орудий. Армия Наполеона двигалась тремя колоннами и насчитывала 30 000 человек пехоты, 10 000 единиц кавалерии и 186 орудий. До сумерек французы штурмовали Шевардинский редут, дважды они врывались на редут и дважды были отбиты. И только когда солнце стало клониться к горизонту им удалось ворваться в Шевардино, но тут на помощь к Горчакову подошли резервы из 2-й гренадерской и 2-й сводно-гренадерской дивизий. К ночи бой ослабел, и Кутузов приказал Горчакову отвести свои войска за Семеновский овраг.
В штыковом бою за Шевардинский редут был полностью истреблен батальон 61-го французского полка. Французы потеряли около 5 тысяч человек, русские войска — около 6 тысяч.
Шевардинский бой предоставил русской армии время, необходимое для того, чтобы закончить возведение оборонительных сооружений: батареи Раевского и Багратионовых флэшей. Кроме того, битва за Шевардинский редут помогла Кутузову определить место основного удара французов и перегруппировать свои войска.
Померзли на Шевардинском редутуе и, вспоминая карту с ужасающим количеством памятников (около 58!) мы двинулись к Спасо-Бородинскому монастырю. Основан монастырь в 1839 году М.М. Тучковой (вдовой генерала А.А, Тучкова, погибшего на Бородинском поле). Император Александр I предоставил ей 10 000 рублей — половину суммы, необходимой для выкупа земли. Добавив свои средства, вдова выкупла три десятины земли на средних Багратионовых флэшах и в 1818 году начала здесь строительство храма Спаса Нерукотворного образа.
Во время строительства Тучкова с сыном останавливалась в небольшом домике, возведенном рядом с будущим храмом. А в 1826 году после кончины единственного сына она переехала в этот домик, чтоюы молиться здесь в уединении. Службы в храме вначале проводились только по праздникам и поминальдым дням в честь Бородинской битвы. Однако вскоре вдова Тучкова продала часть своих земель и внесла средства в Сохранную казну, для того, чтобы службы в храме проводились ежедневно.
Вскоре рядом с храмом, с разрешения Тучковой, стали селиться одинокие женщины, вдовы и сироты, искавшие уединения и в 1833 году, когда их число достигло сорока человек, по ходатайству митрополита Филарета была зарегистрирована общежительная женская Спасо-Бородинская пустынь.
В 1839 году на пожертвования возвели каменную ограду с четырьмя башнями и храм Филарета Милостливого. В 1840 возвели колокольню при Спасской церкви.
В 1851 году началось строительство собора Владимирской иконы Божьей Матери по проекту архитектора М. Д. Быковского, освященного в 1859 г.
В 1874 году построена церковь Усекновения главы Иоанна Предтечи при новой монастырской трапезной. В конце XIX века были построены новые келейные корпуса.
В 1912 году к 100-летию со дня Бородинской битвы в монастыре и около него восстановили Багратионовы флэши, которые можно увидеть и сейчас. Кстати, только после поездки на Бородино, я узнала, что такое флэши и чем они отличаются от редутов ))
В 1929 году монастырь закрыли и здесь появился поселок Ворошилово. До 1941 года монастырь использовался как школа и общежитие, при немецкой оккупации — как госпиталь, а в 1950-е — как машинно-тракторная станция. Реставрацию монастыря начали в 1972 году, а в 1992 году в стенах монастыря возродили женскую обитель.
К концу осмотра монастыря пошел дождь (( Поэтому желания бегать по окрестностям и искать все 100500 памятников, возведенных в честь погибших воинов, у нас не осталось. Решили посмотреть самое основное — мемориал в честь Бородинской битвы. И еще наша Завхоз очень хотела увидеть Семеновские флэши, поэтому — в путь…
Французы на Бородинском поле: сто лет спустя
Аннотация. В статье рассказывается об организации в 1912 году юбилейных торжеств, посвящённых столетию Бородинского сражения, об участии в них французской делегации, о проблемах, связанных с возведением на Бородинском поле памятника павшим солдатам наполеоновской армии.
Summary. The article tells about organisation in 1912 of the anniversary celebrations dedicated to the centenary of the battle of Borodino, about involvement of the French delegation, about problems associated with construction in the Borodino field of the monument to the fallen soldiers of the Napoleonic army.
АРМИЯ И ОБЩЕСТВО
БОЧКОВ Евгений Анатольевич — профессор кафедры гуманитарных и социально-экономических дисциплин Военной академии материально-технического обеспечения имени генерала армии А.В. Хрулёва, доктор исторических наук
(Санкт-Петербург. E-mail: be57@yandex.ru).
Французы на Бородинском поле: сто лет спустя
В 1912 году в России торжественно отметили столетие Отечественной войны 1812 года. Кульминацией празднеств стали мероприятия на Бородинском поле, посвящённые юбилею Бородинского сражения, состоявшегося 26 августа (7 сентября) 1812 года1. В них приняли участие император Николай II с семьёй, великие князья, высшие государственные и военные чины, иерархи Русской православной церкви. Были приглашены также потомки по прямой мужской линии героев сражения, участники и очевидцы войны, многочисленные депутации от губерний и краёв Российской империи, представители различных сословий российского общества2. Что касается иностранных делегаций, то официальное приглашение получили лишь французы, охотно на него откликнувшиеся и выдвинувшие своё предложение — поставить на Бородинском поле памятник погибшим в сражении воинам «Великой» армии Наполеона.
Инициатотрами установки памятника выступили две общественные французские организации: «Le Souvenir Francais»3 и «La Sabretache»4. После одобрения этой идеи российской стороной общественники начали сбор средств на сооружение памятника. В короткие сроки удалось собрать примерно 60 тыс. франков. Проект обелиска разработал французский архитектор П.-Л. Бёсвильвальд. По замыслу автора, памятник должен был представлять собой четырёхгранный обелиск высотой 8 метров и весом более 47 тонн, увенчанный бронзовым орлом. Монумент планировалось изготовить из так называемого бургундского гранита, славившегося своим насыщенным рубиновым цветом. Наряду с изготовлением памятника французская сторона стала готовить две делегации для поездки в Россию: военную и от указанных выше общественных организаций.
Официальная военная делегация (военная миссия, как она именовалась во французских документах) включала: дивизионного генерала де Лангль де Кари5, командира 8-го армейского корпуса; майора артиллерии Бюа, офицера штаба военного министра; капитана де Ренти, офицера штаба 66-й пехотной бригады6, а также полковника Маттона — военного атташе при посольстве Франции в России7. Общественные организации «Le Souvenir Français» и «La Sabretache» планировали направить в Россию довольно многочисленную делегацию во главе с бывшим членом Верховного военного совета Франции дивизионным генералом Г. Лебоном8. Правда, по ряду причин вместо генерала Г. Лебона делегацию пришлось возглавить бывшему начальнику армейского корпуса дивизионному генералу в резерве де Торси9.
Пригласив французов для участия в юбилейных мероприятиях, российские власти, видимо, не предполагали, какие перед ними могут возникнуть проблемы. Первая — в каком статусе рассматривать французскую миссию? Ведь в 1812 году наполеоновская Франция была агрессором и военным противником России, теперь же она — союзник. Управляющий Министерством иностранных дел С.Д. Сазонов 5(18) августа 1912 года в письме министру императорского двора, генералу от кавалерии графу В.Б. Фредериксу писал по этому поводу: «В интересах поддержания наших сердечных отношений с Францией… надлежало бы не только избегнуть во время предстоящих торжеств всего, могущего задеть национальные чувства французов, но и проявить по этому случаю особенную к ним любезность»10. В соответствии с этой установкой и строилась программа юбилейных мероприятий. Из официальных документов исчезло всякое упоминание о победе России над наполеоновской Францией. Реальные враги (французские и союзные им войска), разорявшие русскую землю в 1812 году, в документах 1912 года были заменены абстрактным термином — армия «двунадесяти языков».
Такое отношение к отечественной истории вызвало недовольство у значительной части российского общества. Независимые отечественные газеты (в том числе и монархические) были полны едких заметок по поводу приезда французов в Бородино. Официальная пресса ограничивалась публикацией императорских указов и манифестов, распоряжений правительства и местных органов власти, касающихся организации и проведения торжеств в Бородино, Москве и Санкт-Петербурге.
Среди напыщенных официальных воззваний своей искренностью и сдержанностью выделяется обращение московского генерал-губернатора В.Ф. Джунковского, опубликованное 17(30) августа 1912 года в «Московских ведомостях»: «Празднование столетия со дня [Бородинского] сражения на земле, пропитанной праведной кровью нашей доблестной армии, не может быть праздником веселья, но благодарственной молитвенной памятью о славных защитниках нашей родины, положивших свою жизнь за честь и славу России»11. Следует отметить огромный вклад В.Ф. Джунковского в организацию и проведение юбилейных торжеств на Бородинском поле: были построены километры дорог, в том числе двухкилометровая железнодорожная ветка от станции Бородино, реконструированы опорные пункты русской армии, отремонтированы ветхие здания, обновлена вся инфраструктура, возведены помещения для размещения гостей.
Заметим, что французское общество в большинстве своём прохладно отнеслось к идее участия в мероприятиях, посвящённых столетию войны, в которой Франция потерпела сокрушительное поражение. Предстоящая поездка французской делегации в Россию в прессе освещалась весьма лаконично и, как правило, на вторых—четвёртых страницах газет. Более подробный материал о столетии Бородинского сражения и торжественных мероприятиях в России поместила на первой странице лишь «LʼHumanité»12. Но в чём французы были едины, так это в стремлении увековечить память о павших на поле брани соотечественниках.
По согласованию с российскими властями памятник французам было решено установить на том месте, где во время сражения находился командный пункт Наполеона. Французское правительство выкупило у крестьян деревни Шевардино участок земли площадью 50 квадратных саженей несколько восточнее бывшего Шевардинского редута, восстановленного к юбилейным торжествам военнослужащими 3-й сапёрной роты. Им же было поручено и сооружение фундамента под французский памятник. Работы шли в сложных условиях. Сапёрам приходилось удалять «пни столетних великанов… при помощи пироксилиновых взрывов»13. Между тем никаких сведений о готовности самого памятника из Франции не поступало. Наконец 10(23) августа 1912 года французское посольство в России получило от П.-Л. Бёсвильвальда телеграмму, в которой сообщалось, что через день он вместе с памятником отправляется из Сэн-Морис-ле-Шатонеф (Франция) в Антверпен (Бельгия), а затем — в Санкт-Петербург (Россия). Было решено доставить памятник в Санкт-Петербург морем, а далее в Бородино — по железной дороге. 13(26) августа 1912 года пароход «Курск» с памятником вышел из бельгийского порта Антверпен. На борту находились 6 членов экипажа и 14 пассажиров, в том числе и архитектор П.-Л. Бёсвильвальд.
Однако в Санкт-Петербург пароход не прибыл. Разразившийся шторм похоронил в холодных водах Северного моря и французский памятник, и его создателя — П.-Л. Бёсвильвальда. В результате столь важное для укрепления военно-политического союза между Россией и Францией мероприятие оказалось под угрозой срыва. За 12 дней, остававшихся до торжеств, невозможно было изготовить новый обелиск и доставить его в Бородино. Вышли из сложившейся ситуации весьма оригинально. Русские умельцы из бруса и досок изготовили в натуральную величину четырёхгранный каркас, облицевали гипсом и затонировали под серый камень. На вершине муляжа водрузили гипсового орла, покрашенного бронзовой краской. Именно такой «памятник» и предстояло открывать 26 августа (8 сентября) 1912 года.
Принимать французскую делегацию было решено так же, как иностранные военные миссии, прибывающие на манёвры русских войск, однако на этот раз за счёт Министерства императорского двора и уделов14. Определённую озабоченность вызывало размещение гостей. Министерство императорского двора и уделов предложило поселить членов французских делегаций, как и царскую свиту, в железнодорожных вагонах, для чего дополнительно потребовались два вагона первого класса. Питание французской делегации и императорской свиты планировалось организовать в вагонах-ресторанах, находившихся в составе двух свитских поездов. Что касается хозяев юбилейных торжеств, то воинские части, привлекавшиеся для участия в смотре и параде на Бородинском поле, размещались в палатках в бивуаках, делегации от российских губерний и земств — в специально оборудованных лагерях15.
25 августа (7 сентября) 1912 года в 7 часов утра французы вместе с императорской свитой прибыли в Бородино. В составе их делегации находился и известный археолог и этнограф барон де Бай16. Уезжая из Парижа, он отправил в Россию багаж с различными предметами, относившимися к событиям 1812 года. Эти артефакты де Бай намеревался передать в дар Музею 1812 года, создававшемуся в Москве. Однако из 13 ящиков, отправленных археологом, российская таможня выдала ему только пять. Таможенники перепутали сопроводительные документы на груз, вследствие чего не могли установить, под какими номерами багаж прибыл из Франции17.
По решению Николая II зарубежных гостей принял под своё покровительство князь Александр Георгиевич Романовский, герцог Лейхтенбергский18. Выбор такого «покровителя» был не случаен. Дело в том, что он являлся потомком одной из ветвей французского дворянского рода Богарне, пасынка Наполеона I. Французы это хорошо помнили и не скрывали своих чувств к представителю российского императорского дома и потомку одного из генералов французской армии.
В соответствии с дипломатическим протоколом при французских делегациях были назначены российские военные чины: при военной — начальник отделения Главного управления Генерального штаба (ГУ ГШ) Генерального штаба полковник Я.Д. Юзефович, при общественной — делопроизводитель того же управления полковник В.Е. Скалон, а также два офицера в званиях капитанов.
Юбилейные мероприятия на Бородинском поле фактически начались уже 25 августа (7 сентября) 1912 года с прибытием императора Николая II на станцию Бородино. С полудня до часа дня Николай II и члены императорской фамилии осмотрели небольшую выставку, организованную в инвалидном доме. Здесь же августейшим особам были представлены шесть ветеранов и очевидцев Отечественной войны 1812 года — Аким Винтонюк (122 года), Пётр Лаптев (118 лет), Степан Жук (110 лет), Гордей Громов (110 лет), Максим Пятаченков (120 лет) и Мария Желтякова (110 лет)19. Николай II и Александра Фёдоровна в течение четверти часа беседовали с ними в саду инвалидного дома20. Затем состоялось представление французских делегаций, после чего они получили статус официальных участников юбилейных мероприятий.
Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» и на сайте Научной электронной библиотеки http:www.elibrary.ru
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Бородинское сражение произошло 26 августа 1812 г. (по юлианскому календарю, действовавшему в России до 1918 г.). В соответствии с григорианским календарём, распространённым в Европе в XIX в., это событие состоялось 7 сентября. Разница между юлианским и григорианским календарями в период с 1 марта 1800 г. по 29 февраля 1900 г. составляла 12 суток. С 1 марта 1900 г. эта разница увеличилась до 13 суток. Декретом СНК РСФСР от 26 января 1918 г. в России был введён григорианский календарь (т.н. новый стиль). Поэтому годовщина Бородинского сражения в настоящее время ежегодно отмечается 8 сентября. В статье все даты указаны по старому и новому стилям, в скобках — даны даты по григорианскому календарю.
2 Подробнее об этом см.: Бочков Е.А. «Придать юбилею Отечественной войны значение всенародного торжества» // Новейшая история России. 2012. № 3. С. 6—25.
3 «Le Souvenir Français» (рус. «Память Франции») — общественная организация (военно-историческое общество), созданная в конце XIX в. с целью увековечения памяти французских солдат, погибших во Франко-прусской войне (1870—1871 гг.). Возникло в 1887 г. как стихийное движение на территории провинции Эльзас и Лотарингия, отторгнутой у Франции Германией. В настоящее время общество насчитывает 1450 местных организаций на территории Франции и 52 — за рубежом (около 130 тыс. членов).
4 «Societe d’etudes d’histoire militaire “La Sabretache”» (рус. Общество изучения военной истории «Ташка») — военно-историческое общество, созданное во Франции в 1891 г. (официально зарегистрировано в 1893 г.); издавало военное обозрение (журнал) «Carnet de la Sabretache»; на титульном листе в качестве эмблемы использовало изображение кожаной сумки — предмета амуниции военнослужащих лёгкой кавалерии.
5 Де Кари, Фернанд Луи Армон Мария де Лангль (1849—1927), дивизионный генерал, участник Франко-прусской войны (1870—1871 гг.), а позже и Первой мировой, с 17 декабря 1911 г. — член Высшего военного совета Франции.
6 Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 472. Оп. 45. Д. 45. Л. 36.
8 Лебон, Феликс Фредерик Георг (1845—1923), генерал-майор, член Высшего военного совета Франции (1908—1909 гг.).
9 РГИА. Ф. 472. Оп. 45. Д. 45. Л. 23 об.
10 Там же. Л. 17 об.—18.
11 Московские ведомости. 1912. 17(30) августа.
12 См.: Le sentenaire de Borodino // L’Humanité. 1912. 7 septеmbre.
13 См.: Русский инвалид. 1912. 2(15) августа.
14 РГИА. Ф. 472. Оп. 45. Д. 45. Л. 8.
15 См.: Московские губернские ведомости. 1912. 25 июля (7 августа). № 58.
16 Амур-Огюст-Луи-Жозеф-Бертело барон де Бай (1853—1931) — французский археолог и путешественник, член Парижского географического общества и Императорского Московского археологического общества, почётный член Уральского общества любителей естествознания. Как член Особого комитета по устройству в Москве Музея 1812 г. внёс значительный вклад (более 5 тыс. предметов) в формирование музейного фонда. В 1920-е гг. был удостоен титула маркиза. Точная дата присвоения титула не установлена (отсутствуют документы).
17 См.: Русский инвалид. 1912. № 171. 4(17) августа.
18 Романовский Александр Георгиевич — князь, герцог Лейхтенбергский (1881—1942), член российского императорского дома (с титулом «его императорское высочество»), полковник (1915 г.). Находился в дальнем родстве с пасынком Наполеона I Эженом Роз (Евгением) де Богарне. Окончил Николаевское кавалерийское училище, участник Первой мировой войны. После революции эмигрировал во Францию. Умер и похоронен в Салис де Беарн.
19 РГИА. Ф. 473. Оп. 2. Д. 1579б. Л. 180.
20 Подробнее об этом см.: Бочков Е.А. Указ. соч.