операции по смене пола рассказы
От бороды к платью и обратно. Трансгендеры рассказали, почему пожалели о смене пола (но поздно)
Почти 20 процентов всех трансгендеров в мире жалеют, что сменили пол, и борются с последствиями своего решения. Как сложилась жизнь людей, которые передумали, есть ли путь назад после операций и гормональной терапии и почему переход от мужчины к женщине иногда не помогает.
Каждый год в крупных городах России не менее десятка людей проходят гормональную терапию и хирургические операции по смене пола. Тем временем в мире только 80 процентов переходов заканчивается без сожаления людей о своём выборе.
В августе 2020 года журнал психиатрии Bränström опубликовал поправку к недавнему исследованию. Учёные выяснили, что даже после смены пола трансгендеры не стали реже обращаться к психиатрам. По мнению исследователей, переход — плохое лекарство.
Это подтверждают случаи молодых людей, которые слишком поздно осознали, что смена тела для них ничего не решает.
Из мужчины в женщину и обратно
Одним из первых о сожалении из-за смены пола заговорил Уолт Хейер — мужчина, который в 1983 году решил из заботливого семьянина и отца двоих детей превратиться в счастливую и беззаботную женщину.
Уолт на своей свадьбе до смены пола
Хейер прошёл гормональную терапию, установил в грудь импланты, а также решился на операцию по удалению мужских половых органов. От себя прежнего у него не осталось даже имени — Уолт стал Лаурой Дженсен.
Лаура Дженсен
В апреле 1983 года мне сделали операцию по смене пола. Сначала мне хотелось начать всё сначала, но гормоны и генитальная хирургия не смогли решить основных проблем моей гендерной дисфории, — вспоминал Уолт.
Спустя восемь лет Уолт понял, что его проблемы были связаны не с гендером, а психической травмой, и повторно сменил пол.
Я отказался от перехода более 25 лет назад. Я узнал правду: гормоны и операция могут изменить внешний вид, но ничто не меняет неизменный факт вашего пола.
С тех пор Хейер женился во второй раз и уже 20 лет помогает трансгендерам, чьи жизни не улучшила смена пола.
Через не менее радикальные метаморфозы прошёл Брайан Белович из Бруклина, тоже побывав в теле женщины и вернувшись обратно.
Брайан Белович считал, что выглядит женственно
Брайан задумался о гормональной терапии в 19 лет. По словам мужчины, его часто путали с девушкой из-за довольно женственных черт лица и фигуры.
Мне было так неловко от того, что я женоподобный и пухлый парень-гей. Вот я и решил, что мне проще стать женщиной.
В конце 1970-х годов Белович лёг на операцию по установке грудных имплантов, а вскоре прошёл курс гормональной терапии. Став женщиной, он начал работать в клубе танцовщицей.
Брайан стал Наталией Жерве
Однако тусовочная жизнь 80-х лихо ударила по физическому и психическому здоровью Брайана — он стал страдать от алкогольной и наркотической зависимостей. Белович больше не хотел быть женщиной и осознал, что единственное решение его проблемы — снова стать мужчиной.
После повторной операции я почувствовал облегчение. Проснувшись, я плакал не от боли, а от счастья. Мне показалось, что огромное бремя снято.
Застрявшие между женщиной и мужчиной
Девушки не реже сталкиваются с сожалением о своём переходе, и Чарли Эванс из Англии — одна из них. Британка переживала психологические проблемы, связанные с гендерной дисфорией, и решила стать парнем.
Чарли считала себя мужчиной десять лет
Эванс сменила пол и на протяжении десяти лет идентифицировала себя как мужчину. Однако гендерная дисфория так никуда и не пропала. Тогда Чарли отказалась от перехода и была удивлена, узнав, сколько людей побывало в аналогичном положении.
Я общаюсь с 20-летними людьми, которые перенесли полную операцию по смене пола и хотели бы, чтобы этого не произошло. Их дисфория не уменьшилась, они не чувствуют себя лучше, — говорит Чарли. — Теперь они не знают, что делать.
Такой отклик в сердцах молодёжи побудил Чарли основать благотворительный проект The Detransition Advocacy Network. TDAN добивается расширения медицинских и юридических возможностей для тех, кто отказался от перехода.
Кира Белл — девушка из Лондона, которая знакома с благотворительной компанией Чарли Эванс не понаслышке. В 16 лет у Киры началась депрессия и появились проблемы с гендерной самоидентификацией.
Кира в детстве
Ещё будучи подростком, Белл прошла через гормональную терапию, блокирующую развитие признаков полового созревания. Её голос сломался, а на лице появились усы и борода.
Лишь после хирургического удаления груди в 2017 году Кира поняла, что совершила ошибку. Теперь она не считает себя ни мужчиной, ни женщиной.
Я живу в мире, в котором не могу назвать себя ни мужчиной, ни женщиной. Я застряла между двумя полами, — говорит девушка.
После операции Кира бросила гормональную терапию и отказалась от перехода. Однако её тело всё равно больше походит на мужское, чем на женское — спасибо приёму препаратов.
Кира мечтает стать девушкой, но тело не восстанавливается
Конечно, не все истории о переходе заканчиваются так печально. К примеру, военный, сменивший пол, вышел замуж за парня мечты, который раньше был девушкой. Актриса Эллен Пейдж тоже без сожаления сообщила фанатам, что стала Элиотом.
Сожаления — это выгодно
Почти 20 процентов всех трансгендеров мира жалеет о своём переходе, и у хирургов есть основания не давать этим пациентам дополнительное время на размышления. По данным американской исследовательской фирмы Global Market Insights, компании, занимающиеся сменой пола, неплохо зарабатывают на импульсивных клиентах и видят хорошие перспективы для дальнейшего развития отрасли.
Мировой объем рынка операций по смене пола в 2019 году составил более 316 миллионов долларов США (более 23,248 миллиарда рублей), а в период с 2020-го по 2026 год он вырастет на 25,1 процента, — объясняет американский исследователь общественного здоровья Сумант Угалмунгале.
На европейском рынке по смене пола, который в 2019 году оценивался в 15,9 миллиона долларов (1,2 миллиарда рублей), сейчас доминирует Германия. Увеличению числа людей, выбирающих переход, способствует политика осведомлённости о подобных процедурах в Штатах. Она же стимулирует и глобальный рынок.
Тем временем американский психолог Андре Ван Моль с коллегами уточняет, что людям, задумывающимся о смене пола, требуется не менее десятилетия провести с этой мыслью, чтобы не совершить ошибку.
После 10 лет наблюдения за группой трансгендеров мы заметили, что среди них было в 12 раз больше завершённых случаев самоубийства и почти в три раза больше обращений за стационарной психиатрической помощью, чем среди всего населения мира в целом, — говорит Ван Моль.
Лучшее решение — заранее обратиться к специалисту. Эксперт поможет исключить психологические проблемы, которые люди путают с гендерной дисфорией.
«Люди говорят мне гореть в аду»: правдивые истории о смене пола
«Я послала маме смс, где сказала, что хочу быть девочкой»
Глядя на фото 17-летней норвежской модели и блогера Эммы Элингсен, можно увидеть симпатичную, стройную и эффектную девушку. Все это так, но есть одно но: Эмма — трансгендер! Об этом Элингсен сама объявила год назад на своем YouTube-канале, и с тех пор ее популярность заметно возросла.
Эмма признается, что ей невероятно повезло: одноклассники, родители и друзья оказали ей большую поддержку, а последние еще и помогли выбрать имя, с негативными же комментариями она столкнулась впервые только в интернете.
На самом деле в интернете Эмма «живет» еще с 2014 года — в своих видео она делится бьюти-секретами, техниками нанесения макияжа и другими женскими хитростями. Но до 2017 года никто не знал, что Эмма — бывший мальчик. «Я узнала, что являюсь трансгендером, когда мне было восемь или девять лет. По сути, я тогда впервые поняла, что бывают трансгендеры. О них я узнала из документальной программы». Будущая девушка еще будучи ребенком любила играть с куклами, а после школы часто наряжалась в девчачью одежду. После просмотра программы она написала маме. «Я послала ей сообщение, где сказала, что хочу быть девочкой. Не помню точно, что она ответила, но она была настроена положительно».
Тогда Эмма не принимала гормоны, но использовала препараты, которые останавливают мужское половое созревание. И лишь потом начала гормональную терапию.
Обычно свои видео Эмма записывала на норвежском, но каминг-аут сделала на английском, потому что хотела, чтобы ее историю узнало как можно больше людей. В Норвегии, по словам девушки, общество ее приняло — над ней никогда не издевались и в целом атмосфера всегда была позитивной.
Этим летом Элингсен подписала контракт с модельным агентством Heartbreak Management и решила взять тайм-аут в школе. Девушке нужно отучиться еще два года, однако она считает, что сейчас — самое время заняться карьерой. Родители поддержали своего ребенка — сказали, мол, школа никуда не денется, а появившиеся возможности нужно использовать. «Я хочу попробовать поработать моделью, я начала сотрудничать с норвежскими брендами через социальные сети. Я также хочу выкладывать больше видео», — поделилась планами на будущее Эмма.
«Я всю жизнь считала себя девочкой»
В 1992 году на свет появился мальчик, которого счастливые родители назвали Тимом. Поначалу ничто не предвещало чего-то необычного, но, когда Тиму было два года, он заявил, что на самом деле является девочкой. Конечно же родители отнеслись к этому несерьезно, так как сын был очень мал, но ребенок продолжал настаивать на своем, и уже в 13 лет Тим начал превращаться в Ким. Именно с этого возраста он стал проходить гормонотерапию и даже появился на телевидении, в фильме о правах транссексуалов на проведение трансгендерной операции. Тим активно участвовал в различных кампаниях, и в 16 лет ему провели долгожданную опеарцию по смене пола. «В моей жизни не было момента, когда я поняла, что не хочу быть мальчиком. Я всю жизнь считала себя девочкой», — рассказывала счастливая Ким.
Благодаря действиям Ким Петрас в Германии снизили минимальный возраст, когда легально разрешено сменить пол с помощью операции, с 18 лет до 16. Тогда доктора говорили, что Ким стала самой молодой пациенткой в мире, изменившей пол! «Согласно немецким законам два независимых психиатра должны подтвердить, что ребенок является транссексуалом, и дать разрешение на операцию по перемене пола. После этого стоит действовать как можно скорее», — рассказывал доктор Аким Вустхоф. А врач-психиатр Госпиталя Франкфуртского университета Бренд Мейербург, наблюдавший Петрас, добавил, что всегда был против проведения подобных операций несовершеннолетним, однако, увидев, насколько улучшилось состояние одного из его пациентов, прошедшего лечение за границей, он пришел к выводу, что по крайней в мере в некоторых случаях подобные вмешательства являются единственно верным решением. «Ким — именно такой случай: она всегда знала, чего хочет», — пояснил Бренд.
Кстати, родители тоже поддержали решение Ким. Расходы по проведению подготовительной терапии, а также сама операция и реабилитационный период покрылись медицинской страховкой.
Детство и юность Петрас были непростыми: в школе его обижали, заставляли выглядеть как мальчик, но Тим все равно отращивал волосы и носил каблуки. Он никогда не отвечал на грубость — Петрас просто игнорировал тех, кто над ним издевался, и боролся за право быть собой.
Сейчас в миру Ким знают как поп-певицу, которая день за днем покоряет хит-парады: в 19 лет она переехала в Америку, чтобы развивать свою карьеру, много лет она писала песни для других артистов. Покорение музыкального Олимпа ей дается непросто еще и потому, что все вокруг обязательно говорят о том, что Петрас — трансгендер. Ким, естественно, этого не скрывает, но порой ее раздражает, что именно этот факт ставится во главе всего. «Однажды меня спросили: «Не скучаешь ли ты по своему пенису?» Я работала пять лет, чтобы стать хорошей в чем-то, писала по три песни в день, переехала в другую страну — и это первое, о чем вы хотите меня спросить? Первый заголовок, который я видела, был: «Успешная поп-звезда Америки — вот как она выглядела, когда была мальчиком». Они не отпустят это. Мне не нравится идея использования моей идентичности в качестве инструмента. Я считаю, что музыка рассказывает о чувствах и фантазиях, это нечто глубже, чем пол или ориентация».
Певица гордится своей идентичностью и хочет обратить большее внимание на существование трансгендерного общества, но также стремится доказать кое-что еще: «Основная цель для меня как для трансгендера — это быть известной не только из-за этого. В мире до сих пор много людей, которые думают, что трансгендеры — это фрики. Они считают, что трансгендеры не могут жить счастливой жизнью, и пытаются сказать это своим детям, потому что боятся, что их жизнь станет труднее».
«Люди чуть ли не каждый день говорят мне гореть в аду»
Сейчас о Джаз Дженнингс (18) говорят как о самом известном подростке-трансгендере, который почувствовал себя девочкой еще в два года. Детство и юность Джаз протекали непросто, ведь еще в четыре года врачи официально подтвердили чувства Дженнингс, поставив ей диагноз «гендерная дисфория», означавший, что признать себя мальчиком она не может. Однако операцию по смене пола Джаз могла провести только после совершеннолетия, поэтому долгое время Дженнингс приходилось делать вид, что она — девочка. Джаз одевалась в платья и отращивала волосы, но в подростковый период у нее начались трудности — мальчики не хотели с ней общаться. «Мне нравятся некоторые мальчики в моем классе в школе, но никто не отвечает мне взаимностью. Это расстраивает меня, я волнуюсь, что это потому, что я не очень. Но мои друзья уверяют меня, что я привлекательна. Мама думает, что мне нужно подождать, пока я стану старше, чтобы начать думать об отношениях. Я верю, что в один прекрасный день я найду кого-то, кто полюбит меня такой, какая я есть», — пару лет назад делилась переживаниями Дженнингс.
При этом Джаз снились кошмары, что у нее вырастут волосы на лице, а голос станет низким и грубым. С 11 лет девочка принимала гормоны — блокаторы тестостерона, поэтому мужские признаки в ее теле не появились. «У меня нет сожалений, потому что это помогло мне не проходить через мужской пубертатный период, — признавалась Джаз. — Моя дисфория не была такой ужасной, потому что, когда я смотрела в зеркало, я видела девочку снаружи и внутри меня. Но не у каждого трансгендера есть возможность делать это».
Несколько лет назад Дженнингс написала книгу «Я Джаз», в которой делится своим опытом с другими подростками, чтобы помочь им пройти через «переход» из одного пола в другой. «Я хочу показать людям, что они не должны бояться быть другими. Я надеюсь, что прекратиться дискриминация в отношении молодых трансгендеров».
Родители юного трансгендера сначала, конечно же, переживали, но потом смирились и стали всячески защищать свое чадо от нападок. Они с детства водили ее на различные телешоу, на которых поднимали проблемы трансгендеров, а в 2007 году даже создали специальный фонд в поддержку таких же необычных детей, как их Джаз. «Ненависть — это слишком сильное слово. Но я ненавижу, когда люди говорят: «Мои родители принудили меня быть трансгендером, потому что они хотели еще одну девочку, а не мальчика», — пояснила Дженнингс. — Нет, у меня все было не так. Это было моим решением. Это я — та, кто говорил им «Я девочка, я девочка». Они просто принимали и любили меня за то, кем я являюсь. И они не вынуждали меня делать что-либо».
Лишь незадолго до 18-летия Дженнингс наконец-то дождалась операции, ради которой ей пришлось похудеть на 13 килограммов — иначе врачи отказывались с ней работать. «Это было очень тяжело, потому что у меня была зависимость от еды. Это было то, что давало мне комфорт. Мне пришлось отпустить любовь к еде, потому что операция для меня гораздо важнее, чем кусочек торта или пиццы».
В преддверии операции Джаз была очень взволнована — для нее все это казалось нереальным! «У меня будут новые гениталии. Я не верю, что у меня будет вагина! Я смогу быть собой, быть в том теле, которое я всегда хотела. И я смогу жить жизнью Джаз», — восторгалась она.
После смены пола Джаз разместила фото, сделанное в больнице, и поблагодарила поклонников за поддержку: «Чувствую себя замечательно, спасибо за любовь и поддержку. Я проснулась утром в день операции — я не знаю, была ли я когда-то счастливее в жизни. Это была чистая позитивная энергия».
Девушка считает, что этому миру нужны перемены: люди должны открыть глаза и понять, что если выбрать путь любви, путь принятия друг друга и наших различий, все станет гораздо проще. Когда Джаз только начала громко заявлять о себе и о том, кем она себя чувствует, ей было шесть лет. Дженнингс думала, что все это будет длится недолго, а потом поняла, что она имеет влияние на общество и что она должна использовать свой голос и дальше.
Свое телешоу
На одном из американских каналов вышло уже четыре сезона шоу «All About Jazz», которое рассказывает о необычной жизни Джаз. А в 2019 году зрители увидят пятый сезон, в который также войдут кадры с операции.
Монологи российских хирургов, которые проводят операции по смене пола
Ольга Добрякова, хирург, Новосибирск:
Первую операцию по «коррекции пола» мне предложили провести в начале 90-х годов. Так я стала первым хирургом в Новосибирске, который стал профессионально заниматься реконструкцией половых органов. До этого я никогда не думала о том, что в моей практике появится работа с трансгендерными людьми.
С тех пор я провела десятки подобных операций. Я уже не испытываю никаких чувств во время операций и предварительных встреч с пациентами — со временем это становится рутиной. Уходит ощущение того, что я делаю что-то сверхъестественное, меняю чью-то жизнь. Моя работа постепенно превратилась в некое подобие стоматологии, где, чтобы заработать деньги, нужно вырвать зуб и таким образом решить чью-то проблему. Пусть я не стоматолог и провожу совсем другие операции, но суть не меняется: будет ли это работа с фаллопластикой или вагиноплатикой — нет никакого значения, главное — освобоить человека от боли, спасти его из его внутренней тюрьмы. Для человека это вопрос всей жизни, а для хирурга — это ремесло.
К сожалению, не все врачи с этим согласны. Некоторые хирурги называют трансгендерных пациентов «педиками», высмеивают и грубо отказывают им в помощи, даже при условии, что люди прошли психиатрическое освидетельствование и официально сменили пол в паспорте. Такие «специалисты» также любят изображать религиозность, называют трансгендерность грехом. Когда я слышу такие рассуждения, мне становится страшно: это же люди, твои пациенты, о какой твоей внутренней этике может идти речь? Трансгендерность — не болезнь, а состояние. Это не выбор, почему же это должно осуждаться? Это природа. Кто-то рождается с кудрявыми волосами, кто-то чернокожим, а кто-то трансгендером. И это нормально.
Максим Усунгван, пластический хирург, Санкт-Петербург:
Российские трансгендеры редко приходят к хирургу просто так: большинство из них уже точно знает, чего хочет, лишь некоторые даже не представляют, что им нужно, однако абсолютно все заведомо знают, что это не бесплатно и рассчитывать они могут только на себя. Сегодня в России невозможно бесплатно делать операции для трансгендеров, как это, например, делают в некоторых странах Европы. Мало того, что у нас не хватает ресурсов, к таким операциям никто не готов даже морально: ни медицинское сообщество, ни общественность. Главная задача медицины, профессиональный долг специалиста, который занимается трансгендерами, — помочь человеку «прийти в себя», дать понять ему и его близким, что трансгендерность — это лишь биологическая девиация, адаптируемая к нормальной социальной жизни.
Человеческая сторона работы хирурга совсем другая: я не имею права поддаваться эмоциям. Мне нельзя публично жалеть пациентов или кричать на улице о том, что трансгендеры достойны лучшей жизни. Если пациенту нужна помощь, ее лучше оказывать молча. Но в другом молчать нельзя — недопустимо воспринимать трансгендерного человека как сумасшедшего, неизлечимого или еще хуже того — заразного. Моя главная задача: профессионально донести до людей правду, что эти люди не прокаженные. Семьям, в которых есть трансгендеры, требуется постоянная работа со специалистами. Когда родители узнают о трансгендерности своего ребенка, это напоминает новости об онкологическом заболевании: никто не понимает, что с этим делать, как помочь — человека не перестают любить, но на него начинают смотреть как на обреченного.
Жизнь трансгендеров постоянно в опасности — по статистике, самое большое количество суицидов совершают именно трансгендерные люди. Говорить сегодня о трансгендерности — значит, поднимать вопрос ценности человеческой жизни, предотвращать смерти пациентов, которые пришли за помощью. А травля и осуждение в этом случае сродни убийству и доведению до суицида.
Дмитрий Красножон, хирург-онколог, Ленинградская область:
Однажды я пришел устраиваться в одну из клиник и предложил там начать проводить операции по хирургической коррекции пола. Это была обычная государственная больница, со старыми, устоявшимися порядками. Не успел я закончить свою речь, как главврач остановил меня и в открытую запретил проводить такие операции. Для него это было абсолютно нормально и очевидно. Он сказал: «Мы не будем этого делать, потому что это противоречит Божьей воле!» Я пытался объяснить, что Бог здесь совсем ни при чем, что это вопрос здоровья человека, его ментального благополучия. Я сам верующий и знаю, что в Библии нет ничего вроде «не помогай ближнему, который тебе не нравится или которого считаешь странным». Мне не дает покоя мысль: почему нетолерантность пытается прикрываться религией, которая в своей сути должна проповедовать терпимость и любовь к каждому человеку без исключения? И если вмешательство в человеческое тело — это грех, то давайте перестанем лечить грипп, заражение крови и откажемся от института психиатрии. Если человеку плохо, ему нужно помочь. Я не боюсь кары за то, что делаю свою работу. Тут даже сложно поднимать тему религиозной этики, здесь разговор идет совсем о другом. Бог или дьявол — какая разница, кого ты встретишь на том свете, если ты сделал доброе дело и помог кому-то излечиться?
Мы — хирурги, наши знания и ремесло — это возможность проникать в самые сложные человеческие материи: не только физиологические, но и душевные. Медицина — это не то место, где можно самовыражаться, причиняя страдания пациентам. Если не провести нужные камуфлирующие действия хирургическим путем, то человек может по-настоящему сломаться, он будет не просто потерян для общества, когда его секрет откроется и его сделают изгоем, он будет потерян для самого себя.