какие грани национального характера высвечивает проза шукшина
Грани русского национального характера в произведениях Шукшина
Однако каждый персонаж в изображении Шукшина имел свою «изюминку», противился усреднению, являл особый образ существования или оказывался одержимым той или иной необычной идеей. Вот как напишет об этом позднее критик Игорь Дедков: «Людское многообразие, живое богатство бытия выражается для В.Шукшина, прежде всего, в многообразии способов жить, способов чувствовать, способов отстаивать свое достоинство и свои права. Уникальность ответа, уникальность реакции человека на призыв и вызов обстоятельств кажутся писателю первейшей ценностью жизни, конечно, с той поправкой, что эта уникальность не аморальна ».
Шукшин создал целую галерею запоминающихся персонажей, единых в том, что все они демонстрируют разные грани русского национального характера. Этот характер проявляется у Шукшина чаще всего в ситуации драматического конфликта с жизненными обстоятельствами. Шукшинский герой, живущий в деревне и занятый привычной, по-деревенски монотонной работой, не может и не хочет раствориться в сельском быту «без остатка». Ему страстно хочется хоть ненадолго уйти от обыденности, душа его жаждет праздника, а неспокойный разум взыскует «высшей» правды. Легко заметить, что при внешней непохожести шукшинских «чудиков» на «высоких» героев-интеллектуалов русской классики они, шукшинские «сельские жители», так же не хотят ограничить жизнь «домашним кругом», их так же томит мечта о жизни яркой, исполненной смысла. А поэтому их тянет за пределы родной околицы, их воображение занято проблемами отнюдь не районного масштаба (герой рассказа «Микроскоп» приобретает дорогостоящий предмет в надежде найти способ борьбы с микробами; персонаж рассказа «Упорный» строит свой « перпетуум мобиле»).
Спорщики принадлежат к разным культурным мирам, разным уровням социальной иерархии. В зависимости от личных пристрастий и социального опыта читатели могут прочитать рассказ либо как бытовую притчу о том, как «умный мужик» перехитрил «ученого барина», либо как зарисовку о «жестоких нравах» обитателей деревни. Иными словами, он может либо принять сторону Глеба, либо посочувствовать ни в чем не повинному Константину Ивановичу.
Изображение национального характера в рассказе В. Шукшина «Чудик»
В. Шукшин — замечательный русский писатель. Изумительны и трогательны по своей приближенности к жизни его рассказы. В их центре — простой русский человек, самый обыкновенный. Его образ автор раскрывает во всей жизненной полноте и сложности, показывая национальное своеобразие.
Колоритный, народный характер показан В. Шукшиным в рассказе «Чудик». Его герой, Василий Егорович Князев, простой сельский киномеханик. Он незлобив, простодушен, искренен, открыт сердцем, как ребенок. Доброта не позволяет ему взять верх в семейной жизни, он только пытается иногда смотреть строго «круглыми иссиня-белыми глазами» Зато жена безбоязненно может стукнуть его по голове пару раз шумовкой. При этом не возникает в душе Князева зла, он нежно любит свою супругу, пишет ей романтичные, как семнадцатилетний мальчик, послания («Ветка сирени упала на грудь, милая Груша, меня не забудь»). Подписывается он под этим шедевром просто: «Васятка». И в этом он весь. Да, он простой деревенский парень, Васятка, а не какой не Василий Его-рыч, мужчина тридцати девяти лет от роду.
Рассказу дано название «Чудик». Это сказано о Князеве. По причине своего простодушия, безыскус-ности в поведении, он постоянно попадает в какие-нибудь истории. Чудик не хочет этого, глубоко страдает, но ничего поделать с собой не может. Очень показателен в этом плане эпизод с пятидесятирублевой купюрой. Обнаружив ее, Чудик приходит в восторг от того, что может кого-то обрадовать своей великолепной находкой. У него не возникает и мысли присвоить ее, молча удалиться. Поразительная, кристальная честность заставляют Василия кричать о находке на весь магазин. Он чувствует себя героем, благородным рыцарем. Через несколько минут Чудик понимает, что пятьдесят рублей принадлежат ему самому. Но чувство стыда не позволяет ему вернуться в магазин и заявить о пропаже. Ведь никто ему теперь не поверит. Готовясь получить взбучку от жены, Василий возвращается домой.
«Убитый своим ничтожеством, которое ему опять разъяснила жена», герой снова отправляется в путь. Интересно его поведение в самолете. Чудик робеет, удивляется всему и своего удивления не скрывает. Чудику противопоставлен его сосед, читающий газету. Важный и напыщенный, он отказывается вступать в разговор, демонстрирует Чудику свое превосходство. Ремни при посадке он не пристегивает и, даже потеряв свою вставную челюсть при посадке, не произносит ни слова. Василий, обнаружив пропажу соседа, весело сообщает ему об этом, надеясь обрадовать его. «Почему надо обязательно руками трогать!» — брезгливо восклицает «читатель». Но его слова не обижают Чудика, он спокойно сообщает, что микробов у него нет, чем шокирует раздосадованного соседа.
Брат Василия, встретившись с ним, искренне радуется. Он счастлив пообщаться наконец с родной душой. Нелегко живется Дмитрию, в его жене много «злости», Сама родом из деревни, буфетчица в управлении, Софья уважает только «ответственных» и руководителей. Муж ее и приехавший к нему брат не такие. За что она постоянно «пилит» Дмитрия и за что возненавидела ни в чем неповинного перед ней Василия. «В деревне-то люди лучше, незаносистые»,— пытается доказать ей муж, но у Софьи на этот счет есть свое мнение. Она и детей воспитывает «по-особому»: «на пианинах замучила», «в фигурное катание записала». Такая стратегия воспитания непонятна ни Дмитрию, ни Василию, которые подлинную ценность видят в простоте и доброте. Многие их земляки стали достойными людьми, будучи воспитанными в деревне. Ничего плохого в Софьином подходе к воспитанию, в сущности, нет, но она забыла собственные корни, отреклась от них, относится к ним презрительно, и это вызывает авторское осуждение. Пытаясь угодить Софье, Чудик расписывает детскую коляску и только потом догадывается, что такой человек, как она, «не поймет народного творчества».
Возвращение домой, в родную стихию, вызывает у Чудика искреннюю радость. Босиком он бежит по теплой мокрой земле, высоко подпрыгивает и громко поет любимую песню. Он счастлив и свободен от тех предрассудков, которые мешали ему быть самим собой в городе. Автор любуется им, любуется и читатель.
Название «Чудик» носит только один рассказ Шукшина. А вот героев, подобных Василию, у Шукшина много. Всех их объединяет, по мнению исследователя Б. Панкина, неловкость, доброжелательность до неправдоподобия, застенчивость, уступчивость и гордость, несчастность и способность никогда не унывать.
Шукшин. В. С. Шукшин в чем новизна тематики и героев прозы В. Шукшина Что внесли в русскую прозу его чудики
В чем новизна тематики и героев прозы В. Шукшина? Что внесли в русскую прозу его «чудики?
Благодаря своей малой родине, Шукшин научился ценить землю, труд человека на ней, научился понимать и чувствовать сельскую жизнь. С самого начала творческого пути Василий Шукшин находит новые пути в изображении человека Его герои непривычны и по своему социальному положению, и по жизненной зрелости, и по нравственному опыту Его интересовала одна тема судьба русского крестьянства Память, размышления о жизни всегда приводили писателя в село, где он видел «острейшие схлесты и конфликты». Самобытность этого писателя обменяется не только его талантом, но и тем, что он с любовью и уважением рассказал о своих земляках простую правду. Наверное, поэтому герой Шукшина оказался не только незнакомым, а отчасти и непонятным
Василий Шукшин сумел создать в своей прозе новый образ крестьянина Это человек большой души, он независим и немного чудаковат. Эти качества героев Шукшина и подкупают нас, когда мы читаем его произведения. «Если мы чем-нибудь сильны и по-настоящему умны, так это в добром поступке», — говорил Василий Шукшин.
Какие грани национального характера высвечивает проза Шукшина? Что ближе всего автору в «простом» человеке ?
Каковы особенности сюжета и проблематики таких рассказов, как «Срезал, «Миль пардон, мадам? Чего в них больше: занимательности или драматизма? Как соотносятся в них герой-одиночка и окружающая его публика?
Характерная для рассказов Шукшина коллизия — столкновение «городского» и «деревенского» — не столько выявляет социальные противоречия, сколько обнаруживает конфликтные отношения мечты и реальности в жизни «маленького человека». Исследование этих отношений и составляет содержание многих произведений писателя.
Русский человек в изображении Шукшина — человек ищущий, задающий жизни неожиданные, странные вопросы, любящий удивляться и удивлять Он не любит иерархию — ту условную житейскую «табель о рангах», согласно которой есть «знаменитые» герои и есть «скромные» труженики Противясь этой иерархии,
шукшинский герои может быть трогательно-наивным, как в рассказе «Чудик», невероятным выдумщиком, как в «Миль пардон, мадам», или агрессивным спорщиком, как в рассказе «Срезал» Такие качества, как послушание и смирение, редко присутствуют у персонажей Шукшина Скорее наоборот: им свойственны упрямство, своеволие, нелюбовь к пресному существованию, противление дистиллированному здравомыслию Они не могут жить, не «высовываясь». Шукшинский герой часто не знает, куда себя деть, как и на что использовать собственную душевную «широту», он мается от собственной бесполезности и бестолковости, он совестится, когда причиняет неудобство близким Но именно это делает характеры героев живыми и устраняет дистанцию между читателем и персонажем: шукшинский герой безошибочно угадывается как человек «свой», «нашенский».
«Грани русского национального характера в произведениях Шукшина»
Однако каждый персонаж в изображении Шукшина имел свою «изюминку», противился усреднению, являл особый образ существования или оказывался одержимым той или иной необычной идеей. Вот как напишет об этом позднее критик Игорь Дедков: «Людское многообразие, живое богатство бытия выражается для В.Шукшина, прежде всего, в многообразии способов жить, способов чувствовать, способов отстаивать свое достоинство и свои права. Уникальность ответа, уникальность реакции человека на призыв и вызов обстоятельств кажутся писателю первейшей ценностью жизни, конечно, с той поправкой, что эта уникальность не аморальна ».
Шукшин создал целую галерею запоминающихся персонажей, единых в том, что все они демонстрируют разные грани русского национального характера. Этот характер проявляется у Шукшина чаще всего в ситуации драматического конфликта с жизненными обстоятельствами. Шукшинский герой, живущий в деревне и занятый привычной, по-деревенски монотонной работой, не может и не хочет раствориться в сельском быту «без остатка». Ему страстно хочется хоть ненадолго уйти от обыденности, душа его жаждет праздника, а неспокойный разум взыскует «высшей» правды. Легко заметить, что при внешней непохожести шукшинских «чудиков» на «высоких» героев-интеллектуалов русской классики они, шукшинские «сельские жители», так же не хотят ограничить жизнь «домашним кругом», их так же томит мечта о жизни яркой, исполненной смысла. А поэтому их тянет за пределы родной околицы, их воображение занято проблемами отнюдь не районного масштаба (герой рассказа «Микроскоп» приобретает дорогостоящий предмет в надежде найти способ борьбы с микробами; персонаж рассказа «Упорный» строит свой « перпетуум мобиле»).
Спорщики принадлежат к разным культурным мирам, разным уровням социальной иерархии. В зависимости от личных пристрастий и социального опыта читатели могут прочитать рассказ либо как бытовую притчу о том, как «умный мужик» перехитрил «ученого барина», либо как зарисовку о «жестоких нравах» обитателей деревни. Иными словами, он может либо принять сторону Глеба, либо посочувствовать ни в чем не повинному Константину Ивановичу.
Проблема народного характера и национальной судьбы в прозе В. М. Шукшина тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.01, доктор филологических наук Сигов, Владимир Константинович
Оглавление диссертации доктор филологических наук Сигов, Владимир Константинович
ГЛАВА 2. Идейно-образная система В.Шукшина и принципы нормативной эстетики. Потери народного характера на дорогах века.
ГЛАВА 3. Противоречия национального характера и судьбы. Духовность и ценностные ориентиры нового мира.
ГЛАВА 4. Герой Шукшина и проблемы духовного исцеления личности.
ГЛАВА 5. Жанровое своеобразие повестей-сказок В.Шукшина и эволюция творческого метода писателя.
Рекомендованный список диссертаций по специальности «Русская литература», 10.01.01 шифр ВАК
Традиции Н.С. Лескова в творчестве В.М. Шукшина: концепт «воля» 2009 год, кандидат филологических наук Мухтарова, Дильбар Равилевна
Особенности художественного мира романов В.М. Шукшина 2008 год, кандидат филологических наук Чепорнюк, Елена Николаевна
Степан Разин как национальный архетип в творчестве В.М. Шукшина: традиции и специфика освоения образа 2008 год, кандидат филологических наук Тортунова, Ирина Анатольевна
Агиографическая традиция в творчестве В.М. Шукшина 2004 год, кандидат филологических наук Бобровская, Ирина Викторовна
Шукшинский герой и традиции русской литературы XIX в.: Ф. М. Достоевский и Л. Н. Толстой 2003 год, доктор филологических наук Левашова, Ольга Геннадьевна
Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Проблема народного характера и национальной судьбы в прозе В. М. Шукшина»
В последние годы появилось немало новых свидетельств весьма значительной роли В.М.Шукшина в развитии национальной культуры, литературы. Творчество В.Шукшина принадлежит к числу выдающихся достижений русского искусства, знакомство с которыми позволяет сочетать задачи познавательного, эстетического и воспитательного характера. Своеобразным итогом издательской и исследовательской работы с наследием писателя стало наиболее полное собрание сочинений Василия Шукшина в шести книгах1, вышедшее в конце 1998 года.
О творчестве Шукшина написано довольно много статей, книг, художественно-документальных работ, диссертаций. Естественно как восприятие произведения с точки зрения жизненных явлений и закономерностей, отражённых в нём, так и внимание к образным средствам выражения авторской концепции действительности. Яркость «мира», острота «идей», экспрессия положений в художественных произведениях Шукшина приводили к тому, что на первом этапе осмысления наследия писателя и кинематографиста в центре внимания оказывались острые жизненные проблемы, затронутые им в рассказах, повестях, романах, фильмах, на страницах публицистических работ. Социально-философская зоркость художника позволила ему увидеть народную жизнь в её истоках и перспективах. Герои Шукшина до сих пор живут рядом с нами. Их «смешные», «грустные» и мудрые слова всё ещё звучат, требуя ответа. Нравственно-социальные
В таком духе написаны монографии о творчестве Шукшина В.Апухтиной, Л.Емельянова, А.Карповой, Н.Толчёновой1, во многом близок таким подходам в своих книгах и докторской диссертации В.Горн. Проблема народного характера, естественно, не может хотя бы не обозначаться всеми, кто пишет развернутые работы о Шукшине. Интерес к этому ключевому для писателя вопросу либо периодически (Карпова, Толченова), либо более или менее последовательно (Апухтина, Горн) привлекает внимание исследователей. В.Горн в своих книгах и докторской диссертации подводит своеобразный итог критико-биографического этапа развития шукшиноведения. Он, как и В.Коробов, Ю.Тюрин2, другие исследователи и собиратели, в своих книгах и статьях о Шукшине проделали основную часть работы по систематизации и публикации материалов о жизни и творчестве художника, описанию характерологии, сюжетного многообразия и конфликтного своеобразия «шукшинского материка». Автор единственной на сегодняшний день докторской диссертации о творчестве Шукшина главное внимание сосредоточивает на нравственно-философском потенциале его творчества, что, естественно, влечет общие для всех
1 Апухтина В.А. Проза В.Шукшина. М, 1986. Емельянов Л И. Василий Шукшин: Опыт творчества. Л., 1983. Карпова B.M. Талантливая жизнь: В.Шукшин-прозаик. М., 1986. Толченова Н.П. Слово о Шукшине. М., 1982.
2 Горн В.Ф. Василий Шукшин: Личность. Книги. Барнаул, 1990; В.М.Шукшин и философско-этические проблемы русской прозы о деревне. Дисс. док. филол. наук. М., 1992. Коробов В.И. Василий Шукшин. М., 1984. Тюрин Ю. Кинематограф Василия Шукшина. М., 1984. названных выше исследователей и бесспорные выводы о близости философских и этических воззрений художника народной системе мировосприятия и мироотношения. Однако предметом систематизации и целостного конкретно-практического исследования вопрос о шукшинской концепции народного характера и национальной судьбы в диссертации В.Горна не становится. Без этого выйти к принципиально новому в областях интерпретации и типологизации творческих открытий Шукшина становится к началу 90-х годов затруднительно.
Шукшин мастер философских и социально-политических обобщений в центре внимания Е.Черносвитова и Е.Вертлиба1. В своих книгах они оценивают главным образом отдельные стороны идейно-философской системы Шукшина, формируя собственный образ художника и публициста, который иллюстрируется примерами из отдельных его произведений. Здесь в центре внимания Шукшин-философ, его социально-политическая ориентация. И вновь выходы на национально-историческую проблематику имеют неизбежно-эмпирический характер. По-своему интересные работы Черносвитова и Вертлиба показали, однако, что обращение к вопросам о народном характере и национальной судьбе вне системного подхода может приводить к возникновению на базе в целом справедливых наблюдений весьма не бесспорных концепций творчества. Таковыми кажутся идея Е.Черносвитова о дохристианско-языческой основе художественно-философских воззрений писателя и безусловное подчинение его художественных
Шукпшноведение переживает в последние 5-7 лет новый этап развития. В работах литературоведов Центра научных исследований творчества В.М.Шукшина при Алтайском государственном университете С.Козловой, О.Левашовой, В.Десятова, А.Куляпина, в работах А.Дурова и некоторых других учёных закрепилась тенденция собственно филологического подхода к творчеству писателя. К идейному, философскому, социально-политическому смыслу его «текстов» они считают необходимым идти исключительно через категории «слова» и «образа». Такой подход существенно обогатил представления о личности художника, сделал анализ более точным, многоаспектным, доказательным. В работах сотрудников ЦНИТ В.М.Шукшина и в издаваемых здесь коллективных монографиях, сборниках, в готовящемся энциклопедическом словаре-справочнике «Творчество В.М.Шукшина» воплощены наиболее перспективные направления развития шукшиноведения. Выработанная коллективными усилиями методика изучения отдельных произведений и структурно-тематических блоков Шукшина на основе интертекстуального подхода, преимущественного внимания к словесно-образному ряду, позволила выйти на новый уровень обобщения, предметом которого
2 См. Козлова С М. Поэтика рассказов В.М. Шукшина. Барнаул, 1992. Рассказ В.М. Шукшина «Срезал»: проблемы анализа, интерпретации, перевода. Барнаул, 1995. Творчество В.М. Шукшина. Метод. Поэтика. Стиль. Барнаул, 1997. Дуров A.A. Трансформация традиционного образа дурака в прозе В.М. Шукшина. Дисс. кандидата филол. наук. Ставрополь, 1996. становится поэтика прозы Шукшина. В то же время иногда «переход на латынь» в некоторых книгах и статьях последних лет, увлечение специальной терминологией делает разговор слишком «учёным». Эта особенность может показаться внешней по отношению к задачам выявления всей глубины творчества для «филологически образованного читателя» (87, 21). Но, на наш взгляд, она обусловлена тем, что проблемы поэтики несколько обособляются от вопросов народности творчества. Вопрос о народном характере и национальной судьбе вновь становится предметом не редко очень дельных, но попутных замечаний. Требуется использование методологии, рассматривающей его как центр художественного мира писателя, предопределяющий взгляд на все иные проблемы творчества. Мера научной глубины и форма научного исследования должны соответствовать степени общественной значимости наследия Шукшина.
Качественные приметы современного шукшиноведения определяются осознанием того, что для общества он не просто яркий актёр, мастер режиссуры и художественного слова. Шукшин вслед за классиками русской литературы стал национальным летописцем и пророком. Он отразил момент социально-духовных изменений, серьезно трансформирующих картину национального бытия, суть народного характера. Шукшин сумел сделать собственное творчество существенным фактором общественной жизни. Человек для него всегда остается величайшей ценностью, интереснейшим и сложнейшим явлением. Художник создаёт картину мира, в которой философская глубина и бытийные проблемы являются в формах «простой» жизни «простых людей». «Массовый человек» чрезвычайно активен в области, где поднимаются и решаются важнейшие вопросы бытия, природы, общества и мышления. Преодолевается барьер между культурно-интеллектуальной элитой и низовой жизнью национального большинства, неизбежно возникающий при вступлении в стадию «цивилизованного» существования. Некоторые признаки «цивилизованности» обнаруживают необязательность, ущербность, а фундаментальные основы бытия, вынужденного меняться под напором нового, незаменимость. Критерию духовности возвращается значение универсального мерила достоинств и недостатков личности вне зависимости от её социального статуса. Национальному миру предлагается инструмент для преодоления внутренних противоречий. Объединение на почве нравственности и правды писатель считает важнейшим условием дальнейшего плодотворного существования. Вместе с тем Шукшин изображает, как не прост путь человека через катаклизмы века. Драмы потерь и трагедии поражений составляют существенную часть художественной картины Шукшина, как и осмысленного им времени.
Как всякий крупный писатель, Василий Шукшин большое внимание уделял многоаспектным вопросам литературного мастерства, постоянно размышлял, «как нам лучше сделать дело». Он был очень русским художником в том отношении, что постоянно ощущал ответственность за нравственное состояние нации, считал своим первостепенным долгом способствовать утверждению идеалов правды, красоты, совести, справедливости. Они составляют стержень народного мироотношения, хотя далеко не каждый человек может сохранить верность им в своей жизни. Болезненные извивы отдельных судеб и противоречия национального исторического пути, «ошибки» народа, который далеко не всегда делал выбор, совпадающий с исторической миссией, национальной идеей, рассматриваются художником во взаимообусловленности.
Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач: уточнить особенности взгляда Шукшина-писателя на русский характер и судьбу, его представления о сути национального предназначения, увидеть, как писатель понимает пути реализации национальной идеи в жизни народа и личности и какими художественными средствами воплощает её в собственном творчестве; показать место Шукшина в истории русской литературы, связь его художественного мира с общим процессом народного социально-философского поиска и подчеркнуть актуальный смысл многих его произведений и художественно-философских идей; углубить представления о характере творческого метода писателя, его реализма, сочетающего традиционное и новое, характерное для литературного течения и неповторимое; уточнить и обновить прочтение многих произведений писателя; предложить оригинальный путь к глубинам его художественного мира.
В отношении многих произведений Шукшина речь всё ещё может и должна идти об узнаваемых социальных типах и положениях, но большее значение приобретает исследование нравственного общечеловеческого наполнения характеров, сюжетов, конфликтов, эстетической неповторимости творчества, обеспечивающей и подчёркивающей его характерность для своего времени, актуальность в наши дни и определённую независимость от изменчивого времени. Правда о времени, человеке и народе, открытая художником, осознается сегодня как непреходящая ценность.
Основной методологический принцип исследования обусловлен опорой на филологический анализ прозы Шукшина, дающий основание для обобщений, касающихся социально-политических, философских, нравственно-этических взглядов писателя. Структурно-типологический, проблемнотематический, историко-генетический методы исследования используются комплексно и ориентированы на изучение сердцевины художественного мира писателя, его идейно-образной системы, поэтики, включающей в себя как важнейшую составляющую принцип народности творчества Изучение проблематики и тематики произведений Шукшина с последовательным вычленением из комплекса решаемых писателем вопросов важнейших идей о сути народного характера и специфике национальной судьбы позволяет заново выстроить картину типологии шукшинских характеров и конфликтов. В основание структурного своеобразия прозы Шукшина кладется важнейший идейно-содержательный принцип народности, которому писатель следует неуклонно, а воплощает неповторимо. Наблюдения над развитием и видоизменением картины национального бытия в творчестве Шукшина, над пересечениями его концепции с важнейшими художественно выраженными «идеями» предшественников и современников, рассмотрение прозы писателя как «реплики» в продолжающемся споре о народном характере и перспективах национального исторического движения совпадает с задачами самого писателя, рассчитывавшего на диалог со временем в его важнейших составляющих прошлого, настоящего и будущего, и позволяет «прочитать» писателя адекватно его замыслу и без насилия над свободой воли читателя. Сам Шукшин не раз говорил о том, что постановка проблемы народного характера является центральной задачей при обращении к творчеству выдающегося писателя, только ее разрешение способно открыть главное в художественном мире.
Методологически важным является определение литературоведческого аспекта вопроса. Проблема народного характера и национальной судьбы является предметом изучения для историков, социологов, философов, обращаются к ней социальная психология, политология и другие отрасли гуманитарной науки. Автономность литературоведческого изучения вопроса является ограниченной. Посильный учет наблюдений о народном характере и национальной судьбе, сделанных в смежных областях науки, является необходимым методическим принципом нашей работы. Отраженные в библиографическом списке исследования по проблеме «народности» важны главным образом как необходимый фон и фундамент собственно литературоведческого изучения проблемы. Существующие здесь подходы, достижения и выявленные проблемы тоже учитываются при выработке методологии.
Кажется принципиально важным представление о неразрывной целостности вопросов о народном характере и национальной судьбе. Это положение не получило пока разработки в теоретических исследованиях, да и сама по себе проблема народного характера и народности творчества с трудом переводится литературоведением в теоретико-литературный план1. Достаточно сказать, что в XX столетии в России была написана лишь единственная докторская диссертация по косвенно интересующей нас теоретико-литературной проблеме2. В этой связи большое значение приобрели историко-литературные научные исследования
Гораздо чаще суждения о народности, народном имели оценочную окраску. Народность на определенных этапах развития литературно-идеологического процесса рассматривалась не как качество, примета творчества, свойственная ему в той или иной степени и проявляющаяся в конкретных формах, а как оценка, которой автор награждается или лишается за определенного рода заслуги или проступки, к тому же это была не высшая оценка: народность должна была дотягиваться до уровня партийности творчества.
При выработке методологических принципов исследования нужно учесть, что Шукшин, не раз говорил о многослойности, объемности и многомерности создаваемого им художественного мира. Восприятие с точки зрения жизнеподобного содержания не сможет раскрыть эмоционально-логический потенциал произведения в полной мере. Апелляция к способности эмоционального сопереживания, к логике, облигаторной информации из многих сфер национальной жизни, реалиям повседневного политико-идеологического давления на личность, опора на «всем известные» или открытые автором связи между различными видами искусств формируют дополнительные «надсюжетные» образно-смысловые поля. Художественный мир Шукшина по глубине и многогранности оказывается сопоставимым с наиболее значительными созданиями русской литературной классики: «Каждое художественное слово. тем-то и отличается от нехудожественного, что вызывает бесчисленное множество, представлений и объяснений» (240, 8, 306). Что и доказывается в частности последовательным применением к прозе Шукшина метода интертекстуального исследования. Его суть применительно к решению поставленных задач (уточнить место и содержание «реплики» Шукшина в национальном идейно-культурном диалоге, выявить своеобразие творческого метода писателя на фоне преобладающих эстетических тенденций) заключается в последовательном соотнесении образов, мотивов, идей писателя с широко понятым контекстом, включающим в себя не только литературные явления, но и важнейшие факты из иных сфер национального бытия, из идеологии, социально-политической жизни, философских концепций и споров и т.д. Это впервые сделано в отношении буквально каждого произведения, ставшего предметом анализа в диссертации. Существенно расширен круг литературных явлений, которые важны для понимания художественного мира писателя, большое внимание уделяется изучению средств художественной выразительности, раньше не привлекавших внимание исследователей. Благодаря этому удается выявить дополнительные аспекты содержания многих произведений Шукшина. Интертекстуальное изучение, указывая направления авторского внимания на этапе создания художественного произведения, в большой мере способствует уяснению оригинального облика шукшинской прозы.
Теоретическая значимость исследования заключается в стремлении осмыслить ключевой вопрос творчества, предопределяющий важнейшие приметы художественного мира не только Шукшина. Поставленная в центр внимания проблема народного характера и национальной судьбы позволяет охватить основной массив произведений этого писателя целостным последовательным анализом. Выработанная методология исследования помогает не упустить уникального в мире Шукшина-прозаика, но работает также на ином художественном материале.
Шукшин не случайный, оригинальный, но не единственный представитель направления национальной эстетического поиска, развитие которого может и должно быть продолжено. В отношении творчества Шукшина выводы сделаны на основании рассмотрения свыше 70-ти его произведений с единых методологических позиций. Литературоведческий подход позволяет показать главное: принципы работы прозаика со словом. Ключевые произведения трактуются совершенно по-новому с указанием на многочисленные смыслообразующие контексты. Впервые подробно прочитаны в рамках системного анализа некоторые рассказы, повесть-сказка «Точка зрения».
Основные положения, выносимые на защиту, и характеризующие научную новизну диссертации: Для Шукшина не было секретом мироощущение и жизнь массового человека. Он сам находился в гуще тех социальных процессов, которые определяли бытие большинства. Он в полной мере владел национальным культурным потенциалом, что приходится доказывать до сих пор. Практическое знание народной жизни изнутри художник соединил с мастерством ее эстетического отражения и глубиной философского осмысления. Он не только хотел, но и смог стать «выражением крестьянства», «народным писателем» (6:420) середины XX века. Вместе с рядом других писателей он обозначил новую ступень развития национального искусства. Но и среди них благодаря уникальному дарованию и эстетической разносторонности занял особое место. Историческое повествование, синхронный срез бытия и художественный «прогноз» относительно перспектив национальной жизни нашли в творчестве Шукшина достойное воплощение. В диссертации особое место отведено обоснованию провиденциальной роли искусства Шукшина, его связи с современностью. Впервые последовательно основной массив литературного наследия Шукшина осмыслен с точки зрения эволюции творческого метода, важнейших принципов отбора, осмысления, художественного изображения и оценки действительности. Указывается, что источниками художественной методологии писателя были национальные эстетические традиции, не исключая и противоречивого опыта развития социалистического реализма, нормативной эстетики; творческое окружение: как те явления, которые писатель считал идейно-эстетически близкими, так и то, с чем внутренне или открыто полемизировал; существенно воздействовали на писателя внелитературные факторы, идеологическое давление на творчество, вынуждавшее искать неочевидные пути художественного самовыражения; в прозе
Шукшина ощущается влияние его творческого опыта актера, сценариста, кинорежиссера. Кристалл шукшинского таланта преломлял внешние воздействия, закрепившиеся в уникальных внутренних формах художественного мира писателя.
Новый русский человек», «человек с ружьем», сформированный в исторических потрясениях XX века, обнаруживает существенные потери творческого потенциала. Впервые последовательно анализируется цикл произведений Шукшина, в истоке конфликта которых проблемы периода коллективизации. Такими же новыми представляются сами наблюдения над идейно-тематическими и структурно-типологическими принципами циклизации у писателя.
Цель «окультуривания» народного характера в полной смене нравственных ориентиров и жизненных ценностей.
Новую трактовку получает категория трагического в прозе Шукшина. Трагедия личности и трагическая окраска русской судьбы напоминают о роли и миссии, приобретают смысл излечивающего и очищающего испытания, благодатного не само по себе, но в качестве горького лекарства от недугов исторического беспамятства, духовного одичания, нравственной неразборчивости.
Условно-аллегорические произведения Шукшина являются своеобразным итогом двух этапов его творчества и закономерным результатом эволюции его стиля, художественной методологии. Символико-аллегорические картины обобщают наблюдения писателя над историческими блужданиями русского человека в XX веке. Диалог с классиками и современниками выводит мысль писателя к вопросам вневременного общенационального значения об итогах и перспективах пути народа, состоянии народного характера. Национальное духовное, государственное и социальное развитие должно основываться на корневых качествах народного характера, проверенных временем. Они обосновывались и воплощались ещё в характерах фольклорных персонажей: богатырей, путешественников, земледельцев. Ключевые национальные народные особенности Ильи Муромца, Микулы Селяниновича, Ивана-крестьянского сына получают на разных этапах национальной судьбы своеобразное социальное наполнение, но сохраняют значение первостепенных ценностей. Только в опоре на них возможно дальнейшее национально-историческое созидание, которое является важнейшей задачей писателя, и главной приметой изображенного им народного характера.
Структура и объем диссертации. Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения и списка основной литературы, использованной при работе.